Неточные совпадения
Они ушли. Напрасно я им откликнулся: они б еще с час проискали меня
в саду. Тревога между тем сделалась ужасная. Из крепости прискакал казак. Все зашевелилось; стали искать черкесов во всех кустах — и, разумеется, ничего не нашли. Но многие, вероятно,
остались в твердом убеждении, что если б
гарнизон показал более храбрости и поспешности, то по крайней мере десятка два хищников
остались бы на месте.
Дабы предупредить эти эмиграции, которые, уменьшая число жителей крепости, способствовали
гарнизону долее
в ней держаться, отдан был строгой приказ не пропускать их сквозь нашу передовую цепь: и эти несчастные должны были
оставаться на нейтральной земле, среди наших и неприятельских аванпостов, под открытым небом, без куска хлеба и, при первом аванпостном деле, между двух перекрестных огней.
Перед ним высились темные, безмолвные стены и ничего больше. Бродить таким образом возле Кракова нельзя было долго. Русские, заметив неприятеля, могли отрезать ему путь отступления
в Тынец и взять эту крепость, так как
в ней
оставалось гарнизона всего сотни две человек.
Вздрогнули сердца у жителей местечка;
гарнизон приготовился к обороне. Ночь проведена
в ужасном беспокойстве. На следующей заре весь Мариенбург тронулся с места. Почетные жители начали перебираться
в замок; надежда на милость коменданта заставила и средний класс туда ж обратиться; многие из жителей разбежались по горам, а другие, которым нечего было терять, кроме неверной свободы,
остались в своих лачугах.
Вслед за нашими друзьями высыпали из ворот замка граждане мариенбургские, как овцы, выпущенные
в красный день из овчарни. Часть
гарнизона выступила также, малая часть
осталась в замке по условию до сдачи его и всех военных снарядов русским.
Из всего, чтò мог сделать Наполеон: зимовать
в Москве, итти на Петербург, итти на Нижний Новгород, итти назад, севернее или южнее, тем путем, которым пошел потом Кутузов, ну чтò бы ни придумать, глупее и пагубнее того, чтò сделал Наполеон, т. е.
оставаться до октября
в Москве, предоставляя войскам грабить город, потом колеблясь оставить
гарнизон, выйти из Москвы, подойти к Кутузову, не начать сражения, пойти вправо, дойти до Малого Ярославца, опять не испытав случайности пробиться, пойти не по той дороге, по которой пошел Кутузов, а пойти назад на Можайск по разоренной Смоленской дороге — глупее этого, пагубнее для войска ничего нельзя было придумать, как то и показали последствия.