Неточные совпадения
Зыбуны
на берегу моря, по словам Черепанова и Чжан Бао, явление довольно обычное. Морской прибой взрыхляет
песок и делает его опасным для пешеходов. Когда же волнение успокаивается, тогда по нему свободно может пройти не только человек, но и лошадь с полным вьюком. Делать нечего, пришлось
остановиться и в буквальном смысле ждать у моря погоды.
Помнится, по дороге от старого рудника к новому мы
на минутку
остановились около старика-кавказца, который лежал
на песке в глубоком обмороке; два земляка держали его за руки, беспомощно и растерянно поглядывая по сторонам.
В это время идущий впереди Ноздрин
остановился и грузно опустился
на край нарты. Мы оба следовали за ним и как будто только этого и ждали. Рожков немедленно сбросил с плеч лямку и тоже сел
на нарту, а я подошел к берегу и привалился к вмерзшему в лед большому древесному стволу, наполовину занесенному
песком и илом.
На песке, около самой воды, лежали оба лося и в предсмертных судорогах двигали еще ногами. Один из них подымал голову. Крылов выстрелил в него и тем положил конец его мучениям. Когда я подошел к животным, жизнь оставила их. Это были две самки; одна постарше, другая — молодая. Удачная охота
на лосей принудила нас
остановиться на бивак раньше времени.
Но она вдруг
остановилась, опрокинула чашку вверх дном и, не обращая внимания
на Александра, с любопытством смотрела, как последние капли сбегали с чашки
на песок.
Он обеими руками схватился за обод, несколько раз повернул его вверх и вниз и наконец с силой раскачал и пустил — колесо завертелось. Несколько оборотов оно сделало довольно быстро и плавно — слышно было, однако ж, как внутри обода мешки с
песком то напирают
на перегородки, то отваливаются от них, — потом начало вертеться тише, тише; послышался треск, скрип, и, наконец, колесо совсем
остановилось.
Ротмистр обыкновенно таким образом выезжал
на Комаре в воду, потому что не мог идти босою ногой по мелкой щебенке, но чуть вода начинала доставать Комарю под мышки, Комарь
останавливался и докладывал, что камней уж нет и что он чувствует под ногами
песок.
Застигнутая врасплох, певунья
остановилась как вкопанная, пугливо взглянула
на мальчиков и, раскрыв губки, выпустила валежник, который, ветка за веткой, посыпался
на песок.
Я подъехал ближе,
остановился; драгун начал опять трубить; звуки трубы сливались по-прежнему с воем ветра; а проклятый француз, как
на смех, не подымал головы и, остановясь
на одном месте, принялся чертить штыком по
песку, вероятно, вензель какой-нибудь парижской красавицы.
— Я шел утром по береговому
песку и услышал, как кто-то играет
на рояле в доме, где я вас нашел, Молли. Точно так было семь лет тому назад, почти в той же обстановке. Я шел тогда к девушке, которой более нет в живых. Услышав эту мелодию, я
остановился, закрыл глаза, заставил себя перенестись в прошлое и
на шесть лет стал моложе.
Артамонов
остановился, обернулся; Илья, протянув руку, указывал книгой
на кресты в сером небе.
Песок захрустел под ногами отца, Артамонов вспомнил, что за несколько минут пред этим он уже слышал что-то обидное о фабрике и кладбище. Ему хотелось скрыть свою обмолвку, нужно, чтоб сын забыл о ней, и, по-медвежьи, быстро идя
на него, размахивая палкой, стремясь испугать, Артамонов старший крикнул...
Поглубже натянув картуз, Алексей
остановился, взглянул
на женщин; его жена, маленькая, стройная, в простеньком, тёмном платье, легко шагая по размятому
песку, вытирала платком свои очки и была похожа
на сельскую учительницу рядом с дородной Натальей, одетой в чёрную, шёлковую тальму со стеклярусом
на плечах и рукавах; тёмно-лиловая головка красиво прикрывала её пышные, рыжеватые волосы.
Тиунов по звуку понял, что Вавило далеко,
на минутку
остановился, отдышался и сошел с моста
на песок слободы, —
песок хватал его за ступни, тянул куда-то вниз, а тяжелая, густая тьма ночи давила глаза.
Так, думая то о сыне, то о Сережке и больше всего о Мальве, Василий возился
на песке и всё ждал. Беспокойное настроение незаметно перерождалось у него в темную подозрительную мысль, но он не хотел
остановиться на ней. И, скрывая от себя свое подозрение, он провел время до вечера, то вставая и расхаживая по
песку, то снова ложась. Уже море потемнело, а он всё еще рассматривал его даль, ожидая лодку.
И попадись он князю
на другой день за балаганами, а тут
песок сыпучий, за
песком озеро, дно ровное да покатое, от берега мелко, а
на середке дна не достанешь; зато ни ям, ни уступов нет ни единого. Завидевши купчину, князь
остановился, пальцем манит его к себе: поди-ка, мол, сюда. Купчина смекнул, зачем зовет, нейдет, да, стоя саженях в двадцати от князя, говорит ему...
Проезжая мимо какого-то помещичьего имения, Рябович поглядел через палисадник в сад.
На глаза ему попалась длинная, прямая, как линейка, аллея, посыпанная желтым
песком и обсаженная молодыми березками… С жадностью размечтавшегося человека он представил себе маленькие женские ноги, идущие по желтому
песку, и совсем неожиданно в его воображении ясно вырисовалась та, которая целовала его и которую он сумел представить себе вчера за ужином. Этот образ
остановился в его мозгу и уж не оставлял его.
Но вот наконец выбрались
на свет божий и, проплыв несколько часов,
остановились. Дальше пути не было — река так обмелела, что челны ползли по
песку.
И только удержавшийся
на корнях дубовый куст слабо закачал листьями да ссохшийся круглый комочек
песку подкатился к самым ногам побледневшего сторожа и
остановился, такой простой и невинный.
Всю ночь бушевала гроза, и всю ночь Борька не спал, лежа
на своей кровати среди крепко спавших товарищей. Болела голова, и ужасно болело в спине, по позвоночному столбу. Задремлет, — вдруг ухнет гром, он болезненно вздрогнет и очнется. Угрюмый, он вставал, ходил по залам и коридорам дворца,
останавливался у огромных окон. Под голубыми вспышками мелькали мокрые дорожки сада с бегущими по
песку ручьями,
на пенистых лужах вскакивали пузыри, серые кусты, согнувшись под ветром, казались неподвижными.