Неточные совпадения
— Оттреплет этакий барин! — говорил Захар. — Такая добрая душа; да это золото — а не барин, дай Бог ему
здоровья! Я у него как в царствии небесном: ни нужды никакой не знаю, отроду дураком не назвал; живу в добре, в покое, ем с его стола, уйду, куда хочу, — вот что!.. А в деревне у меня
особый дом,
особый огород, отсыпной хлеб; мужики все в пояс мне! Я и управляющий и можедом! А вы-то с своим…
Володя уже один в собственном экипаже выезжает со двора, принимает к себе своих знакомых, курит табак, ездит на балы, и даже я сам видел, как раз он в своей комнате выпил две бутылки шампанского с своими знакомыми и как они при каждом бокале называли
здоровье каких-то таинственных
особ и спорили о том, кому достанется le fond de la bouteille. [последний глоток (фр.).]
— Еще бы!.. — проговорила княгиня. У ней всегда была маленькая наклонность к придворным известиям, но теперь, когда в ней совершенно почти потухли другие стремления, наклонность эта возросла у ней почти в страсть. Не щадя своего хилого
здоровья, она всюду выезжала, принимала к себе всевозможных
особ из большого света, чтобы хоть звук единый услышать от них о том, что там происходит.
— Меня несколько удивляет ваше
здоровье, Раиса Павловна. Не отражается ли его состояние на других
особах?
За
здоровье высокой
особы, едущей инкогнито… гура!»
Работал Персиков без
особого жара в куриной области, да оно и понятно, — вся его голова была полна другим — основным и важным — тем, от чего оторвала его куриная катастрофа, т. е. от красного луча. Расстраивая свое и без того надломленное
здоровье, урывая часы у сна и еды, порою не возвращаясь на Пречистенку, а засыпая на клеенчатом диване в кабинете института, Персиков ночи напролет возился у камеры и микроскопа.
После наших здоровьев пили
здоровья родителей родных, посаженных; потом дядюшек и тетушек родных, двоюродных и далее, за ними шла честь братцам и сестрицам по тому же размеру… как в этом отделении, когда маршал провозгласил:"
Здоровье троюродного братца новобрачной, Тимофея Сергеевича и супруги его Дарьи Михайловны Гнединских!"и стукнул жезлом, вдруг в средине стола встает одна
особа, именно Марко Маркович Тютюн-Ягелонский и, обращаясь к хозяевам, говорит...
Даже небогатые соседи и соседки, допускаемые иногда статс-дамою до своей
особы, безмерно удивлялись, видя, что такой умный молодой человек, в полном развитии сил и
здоровья, целые дни сидит у старушки, в ее натопленной спальне, обитой по всем четырем стенам коврами, с лампадками, с иконами, и сохраняет к ней такое обращение, какого они от своих сынков во всю жизнь и не видывали.
Мало-помалу присоединяются к их обществу все, окончившие довольно важные домашние занятия, как то: поговорившие с своим доктором о погоде и о небольшом прыщике, вскочившем на носу, узнавшие о
здоровье лошадей и детей своих, впрочем показывающих большие дарования, прочитавшие афишу и важную статью в газетах о приезжающих и отъезжающих, наконец выпивших чашку кофию и чаю; к ним присоединяются и те, которых завидная судьба наделила благословенным званием чиновников по
особым поручениям.
— Храбрым воинам
здоровье, литвинам анафема! — резюмировал бывший при
особе великого князя Назарий.
— Вы, пожалуй, правы. Если между вами и этой
особой был уговор насчет устройства моей судьбы, то с моей стороны слишком наивно изображать из себя рыцаря. И я скажу — на
здоровье. На то у вас и тятенькины миллионы, и денежка, которую вы сейчас выторговали у немца за миткаль — тоже пригодится.
— Доброго
здоровья! У вас, должно быть, нервы не в порядке. А насчет той
особы будьте благонадежны. Она окажется посильнее нас обоих.