Неточные совпадения
Ямщик пообедал, задал корму лошадям, потом лег спать, а проснувшись, объявил, что ему ехать не следует, что есть мужик Шеин, который живет
особняком, на юру, что очередь за его сыновьями, но он богат и все отделывается. Я послал за Шеиным, но он рапортовался больным. Что делать? вооружиться терпением, резигнацией? так я и сделал. Я прожил полторы сутки, наконец созвал ямщиков, и Шеина тоже, и стал записывать имена их в книжку. Они так перепугались, а чего — и сами не
знали, что сейчас же привели лошадей.
Были ли у Имярека такие друзья? Был ли он сам таким другом? Конечно, был, но чего-то как будто недоставало. Быть может, именно сёмужки. Он был когда-то здоров, но никогда настолько, чтобы быть настоящим другом. Он бывал и весел, но опять не настолько, сколько требуется от «друга». Анекдотов он совсем не
знал, гастрономом не был, в винах понимал очень мало. Жил как-то
особняком, имел"образ мысли"и даже в манерах сохранял нечто резкое, несовместное с дружелюбием.
Цензура придиралась, закрывая розницу, лишала объявлений. Издательские карманы стали это чувствовать, что отозвалось и на сотрудниках. Начались недоумения, нелады: кружок марксистов держался
особняком, кое-кто из сотрудников ушел. Цензура свирепствовала,
узнав, какие враги существующего порядка состоят в редакции. Гранки, перечеркнутые цензурой, возвращались пачками, а иногда и самого редактора вызывали в цензуру и, указывая на гранки, обвиняли чуть не в государственном преступлении.
Таких людей довольно на свете, и все они живут
особняком, не умея и не желая к чему-нибудь приютиться, не
зная, что ожидает их в следующую минуту, и лопаясь под конец, как лопаются дождевые пузыри.
Приободрившаяся лошадь дала
знать, что скоро и Полдневская. В течение четырехчасового пути Брагин не встретил ни одной живой души и теперь рад был добраться до места, где бы можно было хоть чаю напиться. Поднявшись на последний косогор, он с удовольствием взглянул на Полдневскую, совсем почти спрятавшуюся на самом дне глубокой горной котловины. Издали едва можно было рассмотреть несколько крыш да две-три избушки, торчавшие
особняком, точно они отползли от деревни.
Мне нельзя было жить в шамбр-гарни: [Шамбр-гарни (франц. — chambres garnies) — меблированные комнаты.] моя квартира была мой
особняк, моя скорлупа, мой футляр, в который я прятался от всего человечества, а Аполлон, черт
знает почему, казался мне принадлежащим к этой квартире, и я целых семь лет не мог согнать его.
— У старых работников это еще ничего, — школа есть, — сказал он. — А вот у новых, недавних, — черт их
знает, на чем душу свою будут строить. Мы воспитание получали в тюрьмах, на каторге, под нагайками казаков. А теперешние? В реквизированных
особняках, в автомобилях, в бесконтрольной власти над людьми…
От возвращавшихся болгар-подводчиков Катя
узнала, куда отвезли арестованных. По набережной тянулись дворцы табачных фабрикантов-миллионеров. Среди них белел огромный
особняк с воздушными шпицами, похожий на дворец Гарун-аль-Рашида в сказках. Над чугунными решетчатыми воротами развевался красный флаг. Два часовых с винтовками отгоняли толпу женщин, теснившихся к решетке.
Птаха пожимая плечами и в крайнем недоумении хлопает себя по бедрам. Другой же сотский, Никандр Сапожников, солидно молчит. Он не так наивен, как Птаха, и, по-видимому, отлично
знает причины, побуждающие православного человека скрывать от людей свое имя. Выразительное лицо его холодно и строго. Он шагает
особняком, не снисходит до праздной болтовни с товарищами и как бы старается показать всем, даже туману, свою степенность и рассудительность.