Неточные совпадения
Разница та, что вместо насильной воли, соединившей их в школе, они сами собою кинули
отцов и матерей и бежали из родительских домов; что здесь были те, у которых уже моталась около шеи веревка и которые вместо бледной смерти увидели жизнь — и жизнь во всем разгуле; что здесь были те, которые, по благородному обычаю, не могли удержать в кармане своем копейки; что здесь были те, которые дотоле червонец считали богатством, у которых, по милости арендаторов-жидов, карманы можно было выворотить без всякого
опасения что-нибудь выронить.
Под влиянием обстоятельств и
опасений я усумнилась в моем милом, великодушном
отце.
Сейчас начались
опасения, что эти люди могут утонуть, попав в глубокое место, что могло бы случиться и с трезвыми людьми; дали знать
отцу.
Он не понимал
опасений Наташи, да и вообще не понял хорошо, что она давеча говорила его
отцу. Понял только, что они поссорились, и это-то особенно лежало камнем на его сердце.
По приезде в Кузьмищево Егор Егорыч ничего не сказал об этом свидании с архиереем ни у себя в семье, ни
отцу Василию из
опасения, что из всех этих обещаний владыки, пожалуй, ничего не выйдет; но Евгений, однако, исполнил, что сказал, и Егор Егорыч получил от него письмо, которым преосвященный просил от его имени предложить
отцу Василию место ключаря при кафедральном губернском соборе, а также и должность профессора церковной истории в семинарии.
Вслед за тем Егор Егорыч ушел от него, а
отец Василий направился в свою небольшую библиотеку и заперся там из
опасения, чтобы к нему не пришла мать-протопопица с своими глупыми расспросами.
И все-таки, даже когда Фоме минуло девятнадцать лет, — было в нем что-то детское, наивное, отличавшее его от сверстников. Они смеялись над ним, считая его глупым; он держался в стороне от них, обиженный отношением к нему. А
отцу и Маякину, которые не спускали его с глаз, эта неопределенность характера Фомы внушала серьезные
опасения.
Я долго не выходил из нашей комнаты. Я прятался. Я не мог забыть, чем
отец мне погрозил. Но мои
опасения оказались напрасны. Он встретил меня — и хоть бы слово проронил. Ему самому, казалось, было неловко. Впрочем, ночь скоро наступила — и все успокоилось в доме.
Вот показалась из-за рогожи другая голова, женская, розовая, фантастическая головка, достойная кисти Рафаэля, с детской полусонной, полупечальной, полурадостной, невыразимой улыбкой на устах; она прилегла на плечо старика так беспечно и доверчиво, как ложится капля росы небесной на листок, иссушенный полднем, измятый грозою и стопами прохожего, и с первого взгляда можно было отгадать, что это
отец и дочь, ибо в их взаимных ласках дышала одна печаль близкой разлуки, без малейших оттенок страсти, святая печаль, попечительное сожаление
отца,
опасения балованной, любимой дочери.
— Этот мальчишка — какое-то замечательное явление в природе, — говорил мой
отец и при том высказал
опасение, что из меня со временем непременно выйдет какой-нибудь совершенно неспособный к жизни фантазер.
С присущим любящему
отцу преувеличенным
опасением он думал о здоровье своей единственной дочери и находил, что князь, пожалуй, прав, что сосновый воздух Баратова, так чудодейственно повлиявший на княжну Варвару прошлого года, на самом деле укрепил бы ее здоровье окончательно.
Это происходило не от
опасения, что что-нибудь случилось с
отцом.
Добрый
отец Савва сейчас же на своей лошадке послал в Перегуды за своим порицателем — тамошним священником, и одного опасался, что тот закобенится и не приедет; но
опасение это было напрасно: перегудинский поп приехал, вошел к умирающей и оставался с нею долго, долго; а потом вышел из хаты на крылечко, заложил дароносицу за пазуху и ну заливаться самым непристойным смехом. Так смеется, так смеется, что и унять его нельзя, и люди смотрят на него и понять не могут: к чему это статочно.