Неточные совпадения
— Я ошибся: не про тебя то, что говорил я. Да, Марфенька, ты права: грех хотеть того, чего не дано, желать жить, как живут эти барыни, о которых в
книгах пишут. Боже тебя сохрани меняться, быть другою! Люби цветы, птиц, занимайся хозяйством, ищи веселого
окончания и в книжках, и в своей жизни…
Уже после
окончания моей
книги я прочел
книгу Roger Secrétain «Péguy, soldat de la vérité». Это интересная
книга о Пеги. Поразило меня одно место о Пеги, которое могло бы быть сказано вполне обо мне. Привожу дословно.
Книга Лосского должна послужить
окончанию кризиса, который выведет философию на новый путь.
Возвратясь домой, он разговелся со всеми ссыльными и не ссыльными, которые пришли его поздравить, и потом сел читать положенное в этот день всепрощающее поучение Иоанна Богослова и, при
окончании чтения, на последнем слове нагнулся к
книге и уснул.
По
окончании послеобеденных классов, после получасового беганья в приемной зале, в котором я только по принуждению принимал иногда участие, когда все должны были усесться, каждый за своим столиком у кровати, и твердить урок к завтрашнему дню, я также садился, клал перед собою
книгу и, посреди громкого бормотанья твердимых вслух уроков, переносился моим воображением все туда же, в обетованный край, в сельский дом на берегу Бугуруслана.
— Теперь же, поп, я тебя пожалею, — сказал Плодомасов по
окончании обряда. — Я тебя от беды уберег и тебе обыскных припас. Давай
книгу! Вот государынин драгун да этот другой воеводский посол (он указал на пристава) — они чужие люди, и распишутся, что боярышня со мной радостью и охотою повенчалась.
Теперь, в заключение нашего обзора, нужно прибавить только, что по
окончании второй эпохи истории с 1224 годом помещены в XIV и XV
книгах еще разные приложения.
Там был рассказ из крестьянской жизни, подписанный двумя буквами. Владимир Семеныч был в восторге. Он находил, что автор прекрасно справляется с формой изложения, в описаниях природы напоминает Тургенева, искренен и знает превосходно крестьянскую жизнь. Сам критик был знаком с этой жизнью только по
книгам и понаслышке, но чувство и внутреннее убеждение заставляли его верить рассказу. Он предсказывал автору блестящую будущность, уверял его, что ждет
окончания рассказа с большим нетерпением и проч.