Неточные совпадения
Клим ожидал, что жилище студента так же благоустроено, как сам Прейс, но
оказалось, что Прейс живет в небольшой комнатке, окно которой выходило
на крышу сарая; комната тесно набита книгами, в
углу — койка, покрытая дешевым байковым одеялом, у двери — трехногий железный умывальник, такой же, какой был у Маргариты.
Потом он шагал в комнату, и за его широкой, сутулой спиной всегда
оказывалась докторша, худенькая, желтолицая, с огромными глазами. Молча поцеловав Веру Петровну, она кланялась всем людям в комнате, точно иконам в церкви, садилась подальше от них и сидела, как
на приеме у дантиста, прикрывая рот платком. Смотрела она в тот
угол, где потемнее, и как будто ждала, что вот сейчас из темноты кто-то позовет ее...
Его не слушали. Рассеянные по комнате люди, выходя из сумрака, из
углов, постепенно и как бы против воли своей, сдвигались к столу. Бритоголовый встал
на ноги и
оказался длинным, плоским и по фигуре похожим
на Дьякона. Теперь Самгин видел его лицо, — лицо человека, как бы только что переболевшего какой-то тяжелой, иссушающей болезнью, собранное из мелких костей, обтянутое старчески желтой кожей; в темных глазницах сверкали маленькие, узкие глаза.
Самгин, мигая, вышел в густой, задушенный кустарником сад; в густоте зарослей, под липами, вытянулся длинный одноэтажный дом, с тремя колоннами по фасаду, с мезонином в три окна, облепленный маленькими пристройками, — они подпирали его с боков, влезали
на крышу. В этом доме кто-то жил, —
на подоконниках мезонина стояли цветы. Зашли за
угол, и
оказалось, что дом стоит
на пригорке и задний фасад его — в два этажа. Захарий открыл маленькую дверь и посоветовал...
Но все приведено в порядок: сапог еще с вечера затащила в
угол под диван Мимишка, а панталоны
оказались висящими
на дровах, где второпях забыл их Егорка, чистивший платье и внезапно приглашенный товарищами участвовать в рыбной ловле.
Так когда и мы все перебрались
на шкуну, рассовали кое-куда багаж, когда разошлись по
углам, особенно улеглись ночью спать, то хоть бы и еще взять народу и вещей. Это та же история, что с чемоданом: не верится, чтоб вошло все приготовленное количество вещей, а потом
окажется, что можно как-нибудь сунуть и то, втиснуть другое, третье.
Часовой
оказался чрезвычайно полезен: десять раз ватаги солдат придирались к несчастной кучке женщин и людей, расположившихся
на кочевье в
углу Тверской площади, но тотчас уходили по его приказу.
Так шли годы, пока не догадались выяснить причину.
Оказалось, что повороты (а их было два: один — под
углом Малого театра, а другой —
на площади, под фонтаном с фигурами скульптора Витали) были забиты отбросами города.
— Вот это самое и он толковал, да вычурно что-то. Много, ах, много нынче безместных-то шляется! То с тем, то с другим. Намеднись тоже Прокофий Иваныч — помещик здешний, Томилиным прозывается — с каменным
углем напрашивался: будто бы у него в имении не есть этому
углю конца. Счастливчики вы, господа дворяне! Нет-нет да что-нибудь у вас и
окажется! Совсем было капут вам — ан вдруг
на лес потребитель явился. Леса извели —
уголь явился. Того гляди, золото
окажется — ей-богу, так!
Кроме того, что, проведя пером вдоль лексикона и потом отодвинув его,
оказалось, что вместо черты я сделал по бумаге продолговатую лужу чернил, — лексикон не хватал
на всю бумагу, и черта загнулась по его мягкому
углу.
— Это-с? — повернулся тоже и Лебядкин. — Это от ваших же щедрот, в виде, так сказать, новоселья, взяв тоже во внимание дальнейший путь и естественную усталость, — умилительно подхихикнул он, затем встал с места и
на цыпочках, почтительно и осторожно снял со столика в
углу скатерть. Под нею
оказалась приготовленная закуска: ветчина, телятина, сардины, сыр, маленький зеленоватый графинчик и длинная бутылка бордо; всё было улажено чисто, с знанием дела и почти щегольски.
Саша прошел за
угол, к забору, с улицы, остановился под липой и, выкатив глаза, поглядел в мутные окна соседнего дома. Присел
на корточки, разгреб руками кучу листьев, — обнаружился толстый корень и около него два кирпича, глубоко вдавленные в землю. Он приподнял их — под ними
оказался кусок кровельного железа, под железом — квадратная дощечка, наконец предо мною открылась большая дыра, уходя под корень.
Слышу гвалт, шум и вопли около жандарма, которого поднимают сторожа. Один с фонарем. Я переползаю под вагоном
на противоположную сторону, взглядываю наверх и вижу, что надо мной вагон с быками, боковые двери которого заложены брусьями… Моментально, пользуясь темнотой, проползаю между брусьями в вагон, пробираюсь между быков — их
оказалось в вагоне только пять — в задний
угол вагона, забираю у них сено, снимаю пальто, посыпаю
на него сено и, так замаскировавшись, ложусь
на пол в
углу…
Кабинет этот
оказался большой комнатой, неоштукатуренной и почти пустой; по стенам,
на неровно вбитых гвоздях, висели две нагайки, трехугольная порыжелая шляпа, одноствольное ружье, сабля, какой-то странный хомут с бляхами и картина, изображающая горящую свечу под ветрами; в одном
углу стоял деревянный диван, покрытый пестрым ковром. Сотни мух густо жужжали под потолком; впрочем, в комнате было прохладно; только очень сильно разило тем особенным лесным запахом, который всюду сопровождал Мартына Петровича.
Леонид Федорович. Так и бывает. Так часто бывает, что у нас в доме один мужик, и тот
оказался медиумом.
На днях мы позвали его во время сеанса. Нужно было передвинуть диван — и забыли про него. Он, вероятно, и заснул. И, представьте себе, наш сеанс уж кончился, Капчич проснулся, и вдруг мы замечаем, что в другом
углу комнаты около мужика начинаются медиумические явления: стол двинулся и пошел.
Парень подошел к стоявшему в
углу полинялому ящику, похимостил что-то тут около него и, воткнув в дыру висевший
на стене ключ, начал им вертеть.
Оказалось, что это был небольшой органчик: «Трым-трым! Трым-трым!» — заиграл он мазурку Хлопицкого, и майор, как бы ведя под руку даму, нежно делая ей глазками, пошел, пристукивая ногами, откалывать танец.
В комнате сразу стало шумно — пришедшие внесли с собою целую волну разнообразных звуков. Усатый человек с насмешливыми глазами
оказался гармонистом; он сейчас же сел в
угол дивана и поставил себе
на колени большую гармонику с бесчисленным количеством клапанов и взял какой-то чрезвычайно высокий н бойкий аккорд, после чего победоносно взглянул
на Тихона Павловича и налил себе рюмку водки.
Между тем Ивана Ильича покамест перенесли
на маленький кожаный диван, стоявший тут же в столовой. Покамест убирали со столов и разбирали их, Пселдонимов бросался во все
углы занять денег, пробовал даже занять у прислуги, но ни у кого ничего не
оказалось. Он даже рискнул было побеспокоить Акима Петровича, оставшегося дольше других. Но тот, хоть и добрый человек, услышав о деньгах, пришел в такое недоуменье и в такой даже испуг, что наговорил самой неожиданной дряни.
В разных
углах кухни ставятся картонки из-под шляп. В них поселяются котята. Но такой семейный раздел
оказывается преждевременным: кошка, сохраняя
на рожице умоляющее и сентиментальное выражение, обходит все картонки и сносит своих детей
на прежнее место.
Запах нефти сменился ещё более отвратительным запахом —
оказывается, что от Челябинска паровоз топится местным каменным
углём, добытым
на Оби.