Неточные совпадения
Вот уж другие сутки
огибаем острова Гото с окружающими их каменьями. Делают опись берегам, но течение мешает: относит в
сторону. Недаром у китайцев есть поговорка: хороши японские товары, да трудно обойти Гото. Особенно для их судов — это задача. Всех островов Гото, кажется, пять.
Река Амагу длиной около 50 км. Начало она берет с хребта Карту и
огибает его с западной
стороны. Амагу течет сначала на северо-восток, потом принимает широтное направление и только вблизи моря немного склоняется к югу. Из притоков ее следует указать только Дунанцу длиною 19 км. По ней можно перевалить на реку Кусун. Вся долина Амагу и окаймляющие ее горы покрыты густым хвойно-смешанным лесом строевого и поделочного характера.
Мы пошли влево и стали взбираться на хребет, который здесь описывает большую дугу, охватывая со всех
сторон истоки реки Горелой (Угрюмая
огибает его с запада).
Обогнув гору Даютай, Алчан, как уже выше было сказано, входит в старое русло Бикина и по пути принимает в себя с правой
стороны еще три обильных водой притока: Ольду (по-китайски Култухе), Таудахе [Да-ю-тай — большая старинная башня.] и Малую Лултухе. Алчан впадает в Бикин в 10 км к югу от станции железной дороги того же имени. Долина его издавна славится как хорошее охотничье угодье и как место женьшеневого промысла.
Когда на другой день я поднялся, солнце было уже высоко. Напившись чаю, мы взяли свои котомки и пошли к перевалу. Здесь тропа долгое время идет по хребту,
огибая его вершины то с одной, то с другой
стороны. Поэтому кажется, что она то подымается, то опускается и как будто пересекает несколько горных отрогов.
Ключевая впадала с левой
стороны,
огибая отлогий мыс, известный под названием Городища, потому что на нем еще сохранились следы старых земляных валов и глубоких рвов.
Там, где река Акур образует огромную петлю,
огибая с трех
сторон хребет Сагды-Уо, образовались щеки.
Этот Нуль мне видится каким-то молчаливым, громадным, узким, острым, как нож, утесом. В свирепой, косматой темноте, затаив дыхание, мы отчалили от черной ночной
стороны Нулевого Утеса. Века — мы, Колумбы, плыли, плыли, мы
обогнули всю землю кругом, и, наконец, ура! Салют — и все на мачты: перед нами — другой, дотоле неведомый бок Нулевого Утеса, озаренный полярным сиянием Единого Государства, голубая глыба, искры радуги, солнца — сотни солнц, миллиарды радуг…
Я шел по проспекту особенно твердо и звонко — и мне казалось, так же шли все. Но вот перекресток, поворот за угол, и я вижу: все как-то странно,
стороной огибают угол здания — будто там в стене прорвало какую-то трубу, брызжет холодная вода, и по тротуару нельзя пройти.
С одной
стороны — новая канавка, идущая от вешняка, соединялась с водой, быстро бегущей из-под мельницы, а с другой — прежнее русло Бугуруслана, еще глубокое и прозрачное,
огибало остров.
Девица всколыхнулась и исчезла за угол, а мы, немедленно следуя ее указанию, и так скоро, как только позволяло дыхание, кинулись на ближайший спуск к берегу, где, как увидели, нам предстоит
обогнуть небольшой мыс — в правой
стороне от Сигнального Пустыря.
Петрович вышел вслед за ним и, оставаясь на улице, долго еще смотрел издали на шинель и потом пошел нарочно в
сторону, чтобы,
обогнувши кривым переулком, забежать вновь на улицу и посмотреть еще раз на свою шинель с другой
стороны, то есть прямо в лицо.
Они, однако, скоро вернулись и,
обогнув деревню, вероятно пошли туда, где вчера была ружейная перестрелка. Сегодня она была слышна хуже — выстрелы удалились от нас. Загремели и пушки, сначала с нашей
стороны, но скоро на высотах с того берега показались белые клубы дыма. Турки привезли артиллерию.
Да и можно ли было называть посещением эти внезапные молчаливые появления то за одним окном, то за другим, к которому я переходил в стремлении избавиться от настойчивого посетителя? Помню, что однажды я быстро перешел комнату с одной ее
стороны на противоположную — и меня удивило, что он уже был там, успел
обогнуть большое расстояние вокруг дома и уже снова поджидает меня.