Неточные совпадения
Забавно было видеть, как этот ленивый человек оживился. Разумеется, он говорит глупости, потому что это предписано ему должностью, но ясно, что это простак, честно исполняющий свои
обязанности. Если б он был
священником или служил в банке, у него был бы широкий круг знакомства и, вероятно, его любили бы. Но — он жандарм, его боятся, презирают и вот забаллотировали в члены правления «Общества содействия кустарям».
Необычно в деятельности местных
священников разве лишь то, что некоторые из них несут миссионерские
обязанности.
Колония называется исправительной, но таких учреждений или лиц, которые специально занимались бы исправлением преступников, на Сахалине нет; нет также на этот счет каких-либо инструкций и статей в «Уставе о ссыльных», кроме немногих указаний на случаи, когда конвойный офицер или унтер-офицер может употребить против ссыльного оружие или когда
священник должен «назидать в
обязанностях веры и нравственности», объяснять ссыльным «важность даруемого облегчения» и т. п.; нет на этот счет и каких-либо определенных воззрений; но принято думать, что первенство в деле исправления принадлежит церкви и школе, а затем свободной части населения, которая своим авторитетом, тактом и личным примером значительно может способствовать смягчению нравов.
Каких-либо особых
обязанностей, обусловленных исключительным составом населения, местные батюшки не несут, и их деятельность так же обычна, как наших сельских
священников, то есть заключается только в церковных службах по праздникам, требах и школьных занятиях.
Кто бы ты ни был, читающий эти строки, подумай о твоем положении и о твоих
обязанностях, — не о том положении землевладельца, купца, судьи, императора, президента, министра,
священника, солдата, которое временно приписывают тебе люди, и не о тех воображаемых
обязанностях, которые на тебя налагают эти положения, а о твоем настоящем, вечном положении существа, по чьей-то воле после целой вечности несуществования вышедшего из бессознательности и всякую минуту по чьей-то воле могущего возвратиться туда, откуда ты вышел.
Умный и весьма наблюдательный
священник, которому печальная
обязанность поручает последние дни осужденных на смерть, говорил пишущему эти строки, что ему никогда не случалось видеть осужденного в таком настроении, о каком Виктор Гюго так неловко рассказывает в своем «Dernier jour d'un condamné».
— Но согласитесь, известная специальность, вернее, профессия, налагает на каждого человека известные
обязанности и приличия, тем более сан
священника…
Вошли. Всех обдало мраком и сыростью. Засветили несколько свечек. Иосафу и другому еще студенту, второму басу после него, поручили исполнять
обязанность дьячков.
Священник надел черные ризы и начал литию. После возгласу его: «Упокой, господи, душу усопшего раба Александра», Ферапонтов и товарищ его громко, так что потряслись церковные своды, запели: «Вечная память, вечная память!» Прочие студенты тоже им подтягивали, и все почти навзрыд плакали.
Отсюда: левиты —
священники вообще, «служение Аароново» — исполнение священнических
обязанностей.].
Во избежание огласки, формального следствия по этому делу не предполагается и начальство намерено ограничиться одним дознанием с конфиденциальным сообщением куда следует о действиях Подозерова и
священника Минервина, а за майором Филетером Форовым, издавна известным в городе своим вредным образом несбыточных мыслей и стремлений, строго вменено местной городской полиции в
обязанность иметь неослабленное наблюдение».
Перед смертью пришла в рассудок, узнала, где находится, потребовала к себе
священника, исполнила все христианские
обязанности, со слезами просила прощения, особенно у тебя, у всех, кого когда-либо обидела, пожелала тебе счастия (это были ее последние слова) и скончалась тихо на руках людей, совершенно ей чужих.
Любаньской церкви
священник отец Травлинский, за повенчание князя Дондукова-Корсакова с Ильиною без соблюдения предбрачных предосторожностей, за допущение неправильностей при других браках и «оскорбление благочинного при исполнении им
обязанности своей в нетрезвом виде» (не совсем ясно: идет ли речь о нетрезвости отца Травлинского или отца благочинного, которого оскорблял этот венчальный батюшка), на полтора месяца в монастырь.
Причетник Тихомиров, по поводу тяжкого оскорбления
священника в храме, и притом в церковном облачении, — устранен от исполнения
обязанностей, «ввиду неудовольствий со
священником, которые зашли слишком далеко, и в предотвращение на будущее время скандалов в церкви».
Просвирня Екатерина Пальмова, за небрежное печение просфор, неумеренное расходование церковной муки на них, непокорность и непочтительность к
священнику, уволена, и вакансия ее закрыта, с возложением
обязанности заготовления просфор на местного
священника.