Неточные совпадения
Произошел
обычный прием, и тут в первый раз в жизни пришлось глуповцам на деле изведать, каким горьким испытаниям может быть подвергнуто самое упорное начальстволюбие.
Но откупщик пользу того узаконения ощутил подлинно, ибо когда преемник Беневоленского, Прыщ, вместо
обычных трех тысяч потребовал против прежнего вдвое, то откупщик продерзостно отвечал:"Не могу, ибо по закону более трех тысяч давать не обязываюсь".
Одним словом, при этом случае, как и при других подобных, вполне выразились: и
обычная глуповская восторженность, и
обычное глуповское легкомыслие.
Стрельцы радовались, бегали по улицам, били в тазы и в сковороды и выкрикивали свой
обычный воинственный клич...
Мало-помалу день принял свой
обычный рабочий вид.
И за всем тем спокойно разошлись по домам и предались
обычным своим занятиям.
В
обычный час он встал и сделал свой ночной туалет.
И вдруг из того таинственного и ужасного, нездешнего мира, в котором он жил эти двадцать два часа, Левин мгновенно почувствовал себя перенесенным в прежний,
обычный мир, но сияющий теперь таким новым светом счастья, что он не перенес его. Натянутые струны все сорвались. Рыдания и слезы радости, которых он никак не предвидел, с такою силой поднялись в нем, колебля всё его тело, что долго мешали ему говорить.
После
обычных вопросов о желании их вступить в брак, и не обещались ли они другим, и их странно для них самих звучавших ответов началась новая служба. Кити слушала слова молитвы, желая понять их смысл, но не могла. Чувство торжества и светлой радости по мере совершения обряда всё больше и больше переполняло ее душу и лишало ее возможности внимания.
Она благодарна была отцу за то, что он ничего не сказал ей о встрече с Вронским; но она видела по особенной нежности его после визита, во время
обычной прогулки, что он был доволен ею. Она сама была довольна собою. Она никак не ожидала, чтоб у нее нашлась эта сила задержать где-то в глубине души все воспоминания прежнего чувства к Вронскому и не только казаться, но и быть к нему вполне равнодушною и спокойною.
Между тем, слушая
обычный доклад, он имел самый невинный, безобидный вид.
Анна была хозяйкой только по ведению разговора. И этот разговор, весьма трудный для хозяйки дома при небольшом столе, при лицах, как управляющий и архитектор, лицах совершенно другого мира, старающихся не робеть пред непривычною роскошью и не могущих принимать долгого участия в общем разговоре, этот трудный разговор Анна вела со своим
обычным тактом, естественностью и даже удовольствием, как замечала Дарья Александровна.
Потом, не глядя в окна, он сел в свою
обычную позу в коляске, заложив ногу на ногу и, надевая перчатку, скрылся за углом.
Но Алексей Александрович молчал, и потому адвокат продолжал: — Самое
обычное и простое, разумное, я считаю, есть прелюбодеяние по взаимному соглашению.
Когда он вошел в маленькую гостиную, где всегда пил чай, и уселся в своем кресле с книгою, а Агафья Михайловна принесла ему чаю и со своим
обычным: «А я сяду, батюшка», села на стул у окна, он почувствовал что, как ни странно это было, он не расстался с своими мечтами и что он без них жить не может.
Со времени того разговора после вечера у княгини Тверской он никогда не говорил с Анною о своих подозрениях и ревности, и тот его
обычный тон представления кого-то был как нельзя более удобен для его теперешних отношений к жене.
Даже
обычные свои занятия — и те я почти оставил.
— Но я не негр, я вымоюсь — буду похож на человека, — сказал Катавасов с своею
обычною шутливостию, подавая руку и улыбаясь особенно блестящими из-за черного лица зубами.
Неторопливо передвигая ногами, Алексей Александрович с
обычным видом усталости и достоинства поклонился этим господам, говорившим о нем, и, глядя в дверь, отыскивал глазами графиню Лидию Ивановну.
С своей стороны, Алексей Александрович, вернувшись от Лидии Ивановны домой, не мог в этот день предаться своим
обычным занятиям и найти то душевное спокойствие верующего и спасенного человека, которое он чувствовал прежде.
Она два раза прокуковала
обычным криком, а потом захрипела, заторопилась и запуталась.
Сергей Иванович встретил брата своею
обычною для всех, ласково-холодною улыбкой и, познакомив его с профессором, продолжал разговор.
— Я не могу допустить, — сказал Сергей Иванович с
обычною ему ясностью и отчетливостью выражения и изяществом дикции, — я не могу ни в каком случае согласиться с Кейсом, чтобы всё мое представление о внешнем мире вытекало из впечатлений. Самое основное понятие бытия получено мною не чрез ощущение, ибо нет и специального органа для передачи этого понятия.
Утро было прекрасное: опрятные, веселые дома с садиками, вид краснолицых, красноруких, налитых пивом, весело работающих немецких служанок и яркое солнце веселили сердце; но чем ближе они подходили к водам, тем чаще встречались больные, и вид их казался еще плачевнее среди
обычных условий благоустроенной немецкой жизни.
— C’est devenu tellement commun les écoles, [Школы стали слишком
обычным делом,] — сказал Вронский. — Вы понимаете, не от этого, но так, я увлекся. Так сюда надо в больницу, — обратился он к Дарье Александровне, указывая на боковой выход из аллеи.
Но и то горе и эта радость одинаково были вне всех
обычных условий жизни, были в этой
обычной жизни как будто отверстия, сквозь которые показывалось что-то высшее.
— О, я не стану разлучать неразлучных, — сказал он своим
обычным тоном шутки. — Мы поедем с Михайлом Васильевичем. Мне и доктора велят ходить. Я пройдусь дорогой и буду воображать, что я на водах.
Оглянув жену и Вронского, он подошел к хозяйке и, усевшись зa чашкой чая, стал говорить своим неторопливым, всегда слышным голосом, в своем
обычном шуточном тоне, подтрунивая над кем-то.
И по
обычной привычке Русских, вместо того чтоб именно по-русски сказать то, что он хотел скрыть от слуг, заговорил по-французски.
Когда она налила себе
обычный прием опиума и подумала о том, что стоило только выпить всю стклянку, чтобы умереть, ей показалось это так легко и просто, что она опять с наслаждением стала думать о том, как он будет мучаться, раскаиваться и любить ее память, когда уже будет поздно.
С
обычною властью над своими мыслями, обдумав всё это о жене, он не позволил своим мыслям распространяться далее о том, что касалось ее.
С книгой под мышкой он пришел наверх; но в нынешний вечер, вместо
обычных мыслей и соображений о служебных делах, мысли его были наполнены женою и чем-то неприятным, случившимся с нею.
Как и во всех местах, где собираются люди, так и на маленьких немецких водах, куда приехали Щербацкие, совершилась
обычная как бы кристаллизация общества, определяющая каждому его члену определенное и неизменное место. Как определенно и неизменно частица воды на холоде получает известную форму снежного кристалла, так точно каждое новое лицо, приезжавшее на воды, тотчас же устанавливалось в свойственное ему место.
Ей так легко и спокойно было, так ясно она видела, что всё, что ей на железной дороге представлялось столь значительным, был только один из
обычных ничтожных случаев светской жизни и что ей ни пред кем, ни пред собой стыдиться нечего.
— Знает ли он или нет, — сказал Вронский своим
обычным твердым и спокойным тоном, — знает ли он или нет, нам до этого дела нет. Мы не можем… вы не можете так оставаться, особенно теперь.
Он думал, что его сватовство не будет иметь ничего похожего на другие, что
обычные условия сватовства испортят его особенное счастье; но кончилось тем, что он делал то же, что другие, и счастье его от этого только увеличивалось и делалось более и более особенным, не имевшим и не имеющим ничего подобного.
Известие о дружбе Кити с госпожей Шталь и Варенькой и переданные княгиней наблюдения над какой-то переменой, происшедшей в Кити, смутили князя и возбудили в нем
обычное чувство ревности ко всему, что увлекало его дочь помимо его, и страх, чтобы дочь не ушла из под его влияния в какие-нибудь недоступные ему области.
Вернувшись в начале июня в деревню, он вернулся и к своим
обычным занятиям. Хозяйство сельское, отношения с мужиками и соседями, домашнее хозяйство, дела сестры и брата, которые были у него на руках, отношения с женою, родными, заботы о ребенке, новая пчелиная охота, которою он увлекся с нынешней весны, занимали всё его время.
Внешние отношения Алексея Александровича с женою были такие же, как и прежде. Единственная разница состояла в том, что он еще более был занят, чем прежде. Как и в прежние года, он с открытием весны поехал на воды за границу поправлять свое расстраиваемое ежегодно усиленным зимним трудом здоровье и, как обыкновенно, вернулся в июле и тотчас же с увеличенною энергией взялся за свою
обычную работу. Как и обыкновенно, жена его переехала на дачу, а он остался в Петербурге.
Послышался дальний, тонкий свисток и, ровно в тот
обычный такт, столь знакомый охотнику, чрез две секунды — другой, третий, и за третьим свистком уже слышно стало хорканье.
В понедельник было
обычное заседание комиссии 2-го июня.
Но в это самое время вышла княгиня. На лице ее изобразился ужас, когда она увидела их одних и их расстроенные лица. Левин поклонился ей и ничего не сказал. Кити молчала, не поднимая глаз. «Слава Богу, отказала», — подумала мать, и лицо ее просияло
обычной улыбкой, с которою она встречала по четвергам гостей. Она села и начала расспрашивать Левина о его жизни в деревне. Он сел опять, ожидая приезда гостей, чтоб уехать незаметно.
Когда ночная роса и горный ветер освежили мою горячую голову и мысли пришли в
обычный порядок, то я понял, что гнаться за погибшим счастием бесполезно и безрассудно. Чего мне еще надобно? — ее видеть? — зачем? не все ли кончено между нами? Один горький прощальный поцелуй не обогатит моих воспоминаний, а после него нам только труднее будет расставаться.
Покамест ему подавались разные
обычные в трактирах блюда, как-то: щи с слоеным пирожком, нарочно сберегаемым для проезжающих в течение нескольких неделей, мозги с горошком, сосиски с капустой, пулярка жареная, огурец соленый и вечный слоеный сладкий пирожок, всегда готовый к услугам; покамест ему все это подавалось и разогретое, и просто холодное, он заставил слугу, или полового, рассказывать всякий вздор — о том, кто содержал прежде трактир и кто теперь, и много ли дает дохода, и большой ли подлец их хозяин; на что половой, по обыкновению, отвечал: «О, большой, сударь, мошенник».
Вдруг в один день, подходя к окну
обычным порядком, с трубкой и чашкой в руках, заметил он во дворе движенье и некоторую суету.
Отъезда день давно просрочен,
Проходит и последний срок.
Осмотрен, вновь обит, упрочен
Забвенью брошенный возок.
Обоз
обычный, три кибитки
Везут домашние пожитки,
Кастрюльки, стулья, сундуки,
Варенье в банках, тюфяки,
Перины, клетки с петухами,
Горшки, тазы et cetera,
Ну, много всякого добра.
И вот в избе между слугами
Поднялся шум, прощальный плач:
Ведут на двор осьмнадцать кляч...
Карл Иваныч, с очками на носу и книгой в руке, сидел на своем
обычном месте, между дверью и окошком.
Он стоял подле письменного стола и, указывая на какие-то конверты, бумаги и кучки денег, горячился и с жаром толковал что-то приказчику Якову Михайлову, который, стоя на своем
обычном месте, между дверью и барометром, заложив руки за спину, очень быстро и в разных направлениях шевелил пальцами.
— Нет, учусь… — отвечал молодой человек, отчасти удивленный и особенным витиеватым тоном речи, и тем, что так прямо, в упор, обратились к нему. Несмотря на недавнее мгновенное желание хотя какого бы ни было сообщества с людьми, он при первом, действительно обращенном к нему, слове вдруг ощутил свое
обычное неприятное и раздражительное чувство отвращения ко всякому чужому лицу, касавшемуся или хотевшему только прикоснуться к его личности.
Аркадий подошел к дяде и снова почувствовал на щеках своих прикосновение его душистых усов. Павел Петрович присел к столу. На нем был изящный утренний, в английском вкусе, костюм; на голове красовалась маленькая феска. Эта феска и небрежно повязанный галстучек намекали на свободу деревенской жизни; но тугие воротнички рубашки, правда, не белой, а пестренькой, как оно и следует для утреннего туалета, с
обычною неумолимостью упирались в выбритый подбородок.