— А ну, пан Хома! теперь и нам пора идти к покойнице, — сказал седой козак,
обратившись к философу, и все четверо, в том числе Спирид и Дорош, отправились в церковь, стегая кнутами собак, которых на улице было великое множество и которые со злости грызли их палки.
Неточные совпадения
— Ну, батюшка, —
обратился он как-то резко
к Неведомову, ударяя того по плечу, — я сегодня кончил Огюста Конта [Конт Огюст (1798—1857) — французский буржуазный
философ, социолог, субъективный идеалист, основатель так называемого позитивизма.] и могу сказать, что все, что по части философии знало до него человечество, оно должно выкинуть из головы, как совершенно ненужную дрянь.
— Ах, дядюшка, вы все с своими науками!.. Вообразите, — продолжал я, с необыкновенною развязностью, любезно осклабляясь и
обращаясь снова
к Обноскиной, — мой дорогой дядюшка до такой степени предан наукам, что откопал где-то на большой дороге какого-то чудодейственного, практического
философа, господина Коровкина; и первое слово сегодня ко мне, после стольких лет разлуки, было, что он ждет этого феноменального чудодея с каким-то судорожным, можно сказать, нетерпением… из любви
к науке, разумеется…
«Что ж делать? Чему быть, тому не миновать!» — подумал про себя
философ и,
обратившись к козакам, произнес громко...
Философ уселся вместе с другими в обширный кружок на вольном воздухе перед порогом кухни. Скоро баба в красном очипке высунулась из дверей, держа в обеих руках горячий горшок с галушками, и поставила его посреди готовившихся ужинать. Каждый вынул из кармана своего деревянную ложку, иные, за неимением, деревянную спичку. Как только уста стали двигаться немного медленнее и волчий голод всего этого собрания немного утишился, многие начали разговаривать. Разговор, натурально, должен был
обратиться к умершей.
Философ Хома, увидя такое расположение голов, решился воспользоваться и улизнуть. Он сначала
обратился к седовласому козаку, грустившему об отце и матери...
Начавшийся разговор возбудил непреодолимое желание и любопытство
философа узнать обстоятельнее про умершую сотникову дочь. И потому, желая опять навести его на прежнюю материю,
обратился к соседу своему с такими словами...
Он
обращался к ним с вопросами; но козаки, верно, были тоже
философы, потому что в ответ на это молчали и курили люльки, лежа на мешках.
Объяснить внутренние пружины сложившегося философского мировоззрения можно, только
обратившись к первичному мироощущению
философа,
к его изначальному видению мира.