Неточные совпадения
Достоевский и Ницше с наибольшей
силой обозначают этот кризис гуманизма, этот переход его в антигуманизм, в отрицание человечности.
Отыскал тут же, в лесу, прехорошенькую, всю испещренную цветами, поляну; отмерил шаги,
обозначил два крайних пункта оструганными наскоро палочками, достал из ящика пистолеты и, присев на корточки, заколотил пули; словом, трудился и хлопотал изо всех
сил, беспрестанно утирая свое вспотевшее лицо белым платочком.
К счастию еще, дядя Аким не обращал (так казалось, по крайней мере) большого внимания на такие насмешки: гордый сознанием своих
сил, он продолжал трудиться на поприще пользы и с каждым днем сильнее и сильнее
обозначал свое присутствие в доме рыбака.
Но заметим, что и в деле науки и литературы за великими личностями всегда сохранялся тот характер, который мы
обозначили выше, —
сила естественных, живых стремлений.
Такая бесстрашная откровенность
обозначала в себе
силу.
Действия и движения ее стали
обозначать более сознания и обдуманности, нежели случайности; она как бы разом обрела и
силу воли, и твердость характера. Преимущества, которыми пользовались перед нею остальные жители избы и которые прежде, можно сказать, были единственным источником ее огорчений, перестали возмущать ее. Она, казалось, поняла настоящее свое положение.
«Это чудо есть единое, которое есть не существующее (μη öv), чтобы не получить определения от другого, ибо для него поистине не существует соответствующего имени; если же нужно его наименовать, обычно именуется Единым… оно трудно познаваемо, оно познается преимущественно чрез порождаемую им сущность (ουσία); ум ведет к сущности, и его природа такова, что она есть источник наилучшего и
сила, породившая сущее, но пребывающая в себе и не уменьшающаяся и не сущая в происходящем от нее; по отношению к таковому мы по необходимости называем его единым, чтобы
обозначить для себя неделимую его природу и желая привести к единству (ένοΰν) душу, но употребляем выражение: «единое и неделимое» не так, как мы говорим о символе и единице, ибо единица в этом смысле есть начало количества (ποσού άρχαί), какового не существовало бы, если бы вперед не существовала сущность и то, что предшествует сущности.
Слова́ случай и гений не
обозначают ничего действительно существующего, и потому не могут быть определены. Слова эти только
обозначают известную степень понимания явлений. Я не знаю, почему происходит такое-то явление; думаю, что не могу знать: потому не хочу знать и говорю: случай. Я вижу
силу, производящую несоразмерное с общечеловеческими свойствами действие; не понимаю, почему это происходит и говорю: гений.