Это помирило все недоумения моего отца, который все-таки не ожидал такого обширного доброжелательства со стороны владыки и, не зная, что ему на это ответить, вдруг бросился ему на перси, а той простер свои богоучрежденные руки, и они обнялись и смешали друг с другом свои радостные слезы, а я же, злосчастный, о котором всё условили, прокрался тихо из дверей и, изшед в сени, спрятался в темном угле и,
обняв любимого пса Горилку, целовал его в морду, а сам плакался горько.
Неточные совпадения
Оглядевшись в полусвете денника, Вронский опять невольно
обнял одним общим взглядом все стати своей
любимой лошади.
Клим заглянул в дверь: пред квадратной пастью печки, полной алых углей, в низеньком,
любимом кресле матери, развалился Варавка,
обняв мать за талию, а она сидела на коленях у него, покачиваясь взад и вперед, точно маленькая. В бородатом лице Варавки, освещенном отблеском углей, было что-то страшное, маленькие глазки его тоже сверкали, точно угли, а с головы матери на спину ее красиво стекали золотыми ручьями лунные волосы.
И пошла почивать в опочивальню свою молодая дочь купецкая, красавица писаная, и видит: стоит у кровати ее девушка сенная, верная и
любимая, и стоит она чуть от страха жива, и обрадовалась она госпоже своей, и целует ей руки белые,
обнимает ее ноги резвые.
Залился слезами честной купец,
обнял он свою меньшую дочь
любимую и говорит ей таковые слова: «Дочь моя милая, хорошая, пригожая, меньшая и
любимая!
— И вдруг
обнимет сон, как мать родная
любимое своё дитя, и покажет всё, чего нет, окунёт тебя в такие радости, тихие да чистые, каких и не бывает наяву. Я даже иногда, ложась, молюсь: «Присно дева Мария, пресвятая богородица — навей счастливый сон!»
— А мне сказывали, — промолвил Назарка, подходя к Устеньке, — яму рыть будут, девок сажать за то, что ребят молодых не любят. — И опять он сделал
любимое коленце, вслед за которым все захохотали, а Ергушов тотчас же стал
обнимать старую казачку, пропустив Марьянку, следовавшую по порядку.
Мать родная, прощаясь с
любимыми детьми, не
обнимает их так страстно, не целует их так горячо, как целовали мужички землю, кормившую их столько лет.
Надежда Федоровна вообразила, как, прощаясь с Лаевским, она крепко
обнимет его, поцелует ему руку и поклянется, что будет любить его всю, всю жизнь, а потом, живя в глуши, среди чужих людей, она будет каждый день думать о том, что где-то у нее есть друг,
любимый человек, чистый, благородный и возвышенный, который хранит о ней чистое воспоминание.
Как только он скрывался в дверь, я
обнимала Катю, с которою мы стояли у фортепьяно, и начинала целовать ее в
любимое мое местечко, в пухлую шею под подбородок; как только он возвращался, я делала как будто серьезное лицо и насилу удерживалась от смеха.
— Бог с вами, милушка! Неисправимая вы фанатичка! Ишь что выдумала. Подавать в отставку! — заворчала Нарукова,
обнимая и целуя
любимую свою помощницу. — Ради какой-то негодной девчонки и в отставку… Куда как хорошо!
Время идет, — день за днем, год за годом… Что же, так всегда и жить, — жить, боясь заглянуть в себя, боясь прямого ответа на вопрос? Ведь у меня ничего нет. К чему мне мое честное и гордое миросозерцание, что оно мне дает? Оно уже давно мертво; это не
любимая женщина, с которою я живу одной жизнью, это лишь ее труп; и я страстно
обнимаю этот прекрасный труп и не могу, не хочу верить, что он нем и безжизненно-холоден; однако обмануть себя я не в состоянии. Но почему же, почему нет в нем жизни?
Я развращен был в душе, с вожделением смотрел на красивых женщин, которых встречал на улицах, с замиранием сердца думал, — какое бы это было невообразимое наслаждение
обнимать их, жадно и бесстыдно ласкать. Но весь этот мутный душевный поток несся мимо образов трех
любимых девушек, и ни одна брызг а не попадала на них из этого потока. И чем грязнее я себя чувствовал в душе, тем чище и возвышеннее было мое чувство к ним.
Не хотели тревожить Илью Максимовича, но чуткое ухо его слышало прибытие гостей. Накрывшись малиновым штофным одеялом, он велел позвать к себе Прасковью Михайловну. Это был старик лет семидесяти пяти, мощно построенный. Только недавно стал он поддаваться немочам и вдруг свалился в постель. Как дитя, обрадовался он приезду
любимой невестки, не дал он руки своей, к которой она хотела было приложиться, нежно
обнял ее и осыпал ласками мать и сына.
Она
обняла рукой
любимую кошку, закрыла глаза и перестала обо всем думать.