Неточные совпадения
Она, кинув беглый взгляд на него, побледнела как
смерть и, не подняв цветов, быстро подошла к окну. Она видела уходившего Райского и оцепенела на минуту от изумления. Он
обернулся, взгляды их встретились.
— А я за ваше здоровье не стану пить, —
обернулся ко мне вдруг dadais, — не потому, что желаю вашей
смерти, а потому, чтоб вы здесь сегодня больше не пили. — Он проговорил это мрачно и веско.
— То-то и есть, что в уме… и в подлом уме, в таком же, как и вы, как и все эти… р-рожи! —
обернулся он вдруг на публику. — Убили отца, а притворяются, что испугались, — проскрежетал он с яростным презрением. — Друг пред другом кривляются. Лгуны! Все желают
смерти отца. Один гад съедает другую гадину… Не будь отцеубийства — все бы они рассердились и разошлись злые… Зрелищ! «Хлеба и зрелищ!» Впрочем, ведь и я хорош! Есть у вас вода или нет, дайте напиться, Христа ради! — схватил он вдруг себя за голову.
«Возьми меня, говорю, матушка, голубушка, возьми!» И
смерть моя
обернулась ко мне, стала мне выговаривать…
Я не хотела вам мешать, когда вы читали письмо, но вот вы
обернулись ко мне, и я протянула вам револьвер и хотела сказать: поглядите, Эмма Эдуардовна, что я нашла, — потому что, видите ли, меня ужасно поразило, как это покойная Женя, имея в распоряжении револьвер, предпочла такую ужасную
смерть, как повешение?
«Отчего я не могу любить этой женщины? — думал он почти с озлоблением. — Она возвратилась бы ко мне опять после
смерти мужа, и мы могли бы быть счастливы». Он
обернулся и увидел, что Фатеева тоже плачет.
Плохо
обернулось дело: еще человека убил своей рукой Сашка Жегулев; и второе — погиб в перестрелке, умер страшной
смертью кроткий Петруша. Произошло это следующим образом.
Задумалась она, руку ему протянула; он руку-то взял, а она в лицо ему посмотрела-посмотрела, да и говорит: «Да, вы, пожалуй, и правы!» А я стою, как дурак, смотрю, а у самого так и сосет что-то у сердца, так и подступает. Потом
обернулась ко мне, посмотрела на меня без гнева и руку подала. «Вот, говорит, что я вам скажу: враги мы до
смерти… Ну, да бог с вами, руку вам подаю, — желаю вам когда-нибудь человеком стать — вполне, не по инструкции… Устала я», — говорит ему.
Работы по очистке аллеи вокруг беседки начались. Вскоре явился снова Терентьич и привел слесаря с инструментом. Последний шел за управителем, испуганный и бледный. Его трясло как в лихорадке. При виде этого бледного как
смерть человека князь невольно вздрогнул и как-то инстинктивно с умоляющим взором
обернулся к отцу Николаю.