Неточные совпадения
На деда, несмотря на весь страх, смех напал, когда увидел, как черти с собачьими мордами, на немецких ножках, вертя хвостами, увивались около ведьм, будто парни около красных девушек; а музыканты тузили себя в щеки кулаками, словно в бубны, и
свистали носами, как в валторны.
Иногда по двору ходил, прихрамывая, высокий старик, бритый, с белыми усами, волосы усов торчали, как иголки. Иногда другой старик, с баками и кривым
носом, выводил из конюшни серую длинноголовую лошадь; узкогрудая, на тонких ногах, она, выйдя на двор, кланялась всему вокруг, точно смиренная монахиня. Хромой звонко шлепал ее ладонью,
свистел, шумно вздыхал, потом лошадь снова прятали в темную конюшню. И мне казалось, что старик хочет уехать из дома, но не может, заколдован.
Тебеньков на эту диатрибу только
свистнул в ответ и, улегшись с ногами на диван, замурлыкал себе под
нос из"m-me Angot": [«Мадам Анго» (франц.)]
А Мишка все жует, жует, лицо его стало похоже на ветчину, острый, хрящеватый
нос жалобно
свистит. Смотреть на него страшно, мне кажется, что он сейчас закричит, заплачет...
— Ну-кась, посплю я немножко, — говорил Яков, опрокидываясь на спину там, где сидел, и через минуту мерно
свистал носом.
То потянет его за хвост, то забежит с
носу, и
свистит, и шипит, и вертится…
— Позвольте! — отстранил её доктор, снова вынув часы, и сложил губы так, точно собирался
засвистать. Лицо у него было жёлтое, с тонкими тёмными усиками под большим, с горбиной,
носом, глаза зеленоватые, а бритые щёки и подбородок — синие; его чёрная, гладкая и круглая голова казалась зловещей и безжалостной.
Несмотря на то, что мы давно знакомы с художником по нашему рассказу, здесь будет нелишним сказать еще пару слов о его теплой личности. Илье Макаровичу Журавке было лет около тридцати пяти; он был белокур, с горбатым тонким
носом, очень выпуклыми близорукими глазами, довольно окладистой бородкой и таким курьезным ротиком, что мало привычный к нему человек, глядя на собранные губки Ильи Макаровича, все ожидал, что он вот-вот сейчас
свистнет.
Одно ядро попало в амбразуру, подле которой я стоял; меня с ног до головы осыпало землею, и пока я отряхался и ощупывал себя, чтоб увериться, на своем ли месте моя голова и руки, справа в траншеях раздался крик: «En avant!» Засверкали огоньки, и две или три пули
свистнули у меня под самым
носом…
И Веретьев громко
свистнул. Заяц тотчас присел, повел ушами, поджал передние лапки, выпрямился, пожевал, пожевал, понюхал воздух и опять пожевал. Веретьев проворно сел на корточки, наподобие зайца, и стал водить
носом, нюхать и жевать, как он. Заяц провел раза два лапками по мордочке, встряхнулся — они, должно быть, были мокры от росы, — уставил уши и покатил дальше. Веретьев потер себя руками по щекам и также встряхнулся… Марья Павловна не выдержала и засмеялась.
Я, конечно, согласился и
свистал, когда хотелось петь. Но иногда прорывался и начинал мурлыкать себе под
нос, меся тесто и катая хлебы. Коновалов слушал меня, шевелил губами и чрез некоторое время напоминал мне о моем обещании. А иногда грубо кричал на меня...
— Зайца увидит скорее, чем табак утрешь из
носу. Бывало,
свистнет: «А ну, Разбой! а ну, Быстрая!» — а сам на коне во всю прыть, — и уже рассказать нельзя, кто кого скорее обгонит: он ли собаку или собака его. Сивухи кварту свиснет вдруг, как бы не бывало. Славный был псарь! Только с недавнего времени начал он заглядываться беспрестанно на панночку. Вклепался ли он точно в нее или уже она так его околдовала, только пропал человек, обабился совсем; сделался черт знает что; пфу! непристойно и сказать.
Посреди зала за одним из столов шумела компания пьяных; у одного из окон, заставленных горшками герани и фуксий, пили чай два подозрительные человека; один — лысый, с ястребиным
носом, поминутно кашлял; другой — чёрный, с солдатскими усами, меланхолично
свистел сквозь зубы, глядя в свой стакан.
Егорушка
засвистал что-то себе под
нос и, пошагав немного, вышел из Марусиной комнаты. Через минуту он опять вошел.
И Ефим словно преображается. Куда исчезает добродушный тульский мужичок? Он гопает,
свищет, выкрикивает: «Эй, соколики, выручай!» — таким громовым голосом, что Султана с перепугу валится прямо
носом в теплую шубу Рудольфа, в то время как лошади в диком азарте подхватывают быстрой рысью и несут нас вперед.
Но это еще не все.
Я следил за ним, как лиса.
И вчера, когда вы выходили
Из дому,
Он был более полчаса
И рылся в вашей квартире.
Потом он,
свистя под
нос,
Пошел на вокзал…
Я — тоже.
Предо мной стоял вопрос —
Узнать:
Что хочет он, черт желтокожий…
И вот… на вокзале…
Из-за спины…
На синем телеграфном бланке
Я прочел,
Еле сдерживаясь от мести,
Я прочел —
От чего у меня чуть не скочили штаны —
Он писал, что вы здесь,
И спрашивал об аресте.