Неточные совпадения
Самгин мог бы сравнить себя с
фонарем на площади: из улиц торопливо выходят, выбегают люди; попадая в круг его света, они покричат немножко, затем исчезают, показав ему свое ничтожество. Они уже не приносят ничего
нового, интересного, а только оживляют в памяти знакомое, вычитанное из книг, подслушанное в жизни. Но убийство министра было неожиданностью, смутившей его, — он, конечно, отнесся к этому факту отрицательно, однако не представлял, как он будет говорить о нем.
Зимними вечерами приятно было шагать по хрупкому снегу, представляя, как дома, за чайным столом, отец и мать будут удивлены
новыми мыслями сына. Уже фонарщик с лестницей на плече легко бегал от
фонаря к
фонарю, развешивая в синем воздухе желтые огни, приятно позванивали в зимней тишине ламповые стекла. Бежали лошади извозчиков, потряхивая шершавыми головами. На скрещении улиц стоял каменный полицейский, провожая седыми глазами маленького, но важного гимназиста, который не торопясь переходил с угла на угол.
Он торопливо уже зажигал диогеновский
фонарь и освещал им эту
новую, неожиданно возникшую перед ним фигуру.
Но человек терпеливо, на обломках старого, строил
новое здание крепче и ставил
фонарь и теперь зажигает опять огонь и, в свою очередь, смеется над ветром.
Много было ковров, но горел один только красный
фонарь,
новое пианино блестело, два окна с красными занавесками, — все было красное.
Он проводил меня с
фонарем до ворот, чтобы запереть за мной. «Разумеется, помешанный», — решил я про себя. В воротах произошла
новая встреча.
— Эй, малыши! Продаю волшебный
фонарь! Совсем
новый! Кто хочет купить? А? Продается по случаю очень дешево! Зам-мечательная парижская вещь!
— Ну, кто же хочет, ребята? По случаю, по случаю… Ей-богу, если бы не нужны были деньги, не продал бы. А то весь табак вышел, не на что купить
нового. Волшебный
фонарь с лампочкой и с двенадцатью зам-мечательными картинками…
Новый стоил восемь рублей… Ну? Кто же покупает, братцы?
Нового хозяина
фонаря тотчас же окружили товарищи. Со всех сторон потянулись жадные руки.
Леону открылся
новый свет в романах; он увидел, как в магическом
фонаре, множество разнообразных людей на сцене, множество чудных действий, приключений — игру судьбы, дотоле ему совсем неизвестную…
Через два дня трудного пути мы уже забыли о резиденции. Ее «господская въезжая», ковры, цветы и зеркала, ее
фонари, большие освещенные окна и музыка, будуар-канцелярия заседателя, управляющего «целым государством», все это утонуло, затянутое однообразием
новых впечатлений, как тонет дальний островок в туманном океане…
Время от времени являются
новые зрители, толкают друг друга, шипят, охают и вытягивают шеи, заглядывая в горницу. То и дело
фонарь поднимается кверху, из темноты выплывают серые пятки стражника, пышные плечи Авдотьи, ружьё среди пола, опрокинутая лампа и чёрные пятна крови.
Новый треск винтовок со стороны реки покрыл речь девушки. Теперь над самым ухом Игоря прожужжало несколько пуль. Снова вспыхнули огоньки по ту сторону поля, недалеко от реки и снова затрещали выстрелы, зажужжали пули. Уже не было никакого сомнения в том, что свет фонаря-прожектора привлек внимание ближайшего, находившегося в этой местности, неприятельского отряда. Австрийцы начали наугад пальбу из своих винтовок, и Милица оказалась раненой именно такой шальной пулей, посланной впотьмах наудачу в темноту.
Разумеется, в абсолютной темноте будет много удобнее проделать всю эту операцию, — промелькнуло
новое решение в голове молодой девушки, и она не долго думая, порывисто протянула руку к
фонарю.
И для меня лично Париж как-то потускнел. Приманки зимнего сезона перестали занимать. Потянуло вон. Для газетного сотрудника было все-таки немало интересного и в Палате с такой
новой силой, как Гамбетта, и в журнализме с"
Фонарем"Рошфора, и в общем подъеме, направленном против бонапартизма, который искал популярности и шел на разные либеральные уступки.
На дворе разыгралась вьюга. Рождество через несколько дней. Переулок, выходящий на Спиридоновку, заносит с каждым
новым порывом ветра. Правый тротуар совсем замело. Глаз трепещет и мигает в обмерзлых
фонарях. Низенькие домики точно кутаются в белые простыни. Заборы, покрытые и сверху и снизу рыхлым наметом снега, ныряют в колеблющемся полусвете переулка. Стужа не сильна, но ветер донимает. Переулок пуст, а час еще не поздний, около девяти.
Извозчик осадил лошадей. Круглый зеркальный
фонарь бросал сноп света на тротуар. Они стояли у подъезда
нового трехэтажного дома с скульптурными украшениями…
Мягкой и липкой ватой сыплются клочья снега, и отвесно, и вбок, и покрывают побурелые от езды улицы
новым рыхлым слоем. Сквозь замутившуюся мглу ночи бледно мигают
фонари. Всякий звук заглушён и подавлен; чуть слышно ерзанье полозьев и топот пешеходов по тротуарам.
Замелькали опять перед ними огни
фонарей, и пронеслись мимо дома Тверской-Ямской, и отступили от них, как будто в страхе, мифологические гиганты, безмолвные стражи
новых триумфальных ворот. Вот они миновали Петровский парк, Разумовское. Снежное поле, и над ними по голубому небесному раздолью плывет полный, назревший месяц. Широко, привольно, словно они одни в мире, дышится так легко.
Не было зова
новым гостям, не было и отказа; но без того и другого вошли они в избу. Это были русские раскольники. Впереди брел сутуловатый старичок; в глазах его из-под густых седых бровей просвечивала радость. За ним следовал чернец с ужимками смирения. Трое суровых мужиков, при топорах и
фонаре за поясом, остановились у двери.
Человек, исповедующий внешний закон, есть человек, стоящий в свете
фонаря, привешанного к столбу. Он стоит в свете этого
фонаря, ему светло, и итти ему дальше некуда. Человек, исповедующий Христово учение, подобен человеку, несущему
фонарь перед собой на более или менее длинном шесте: свет всегда впереди его и всегда побуждает его итти за собой и вновь открывает ему впереди его
новое, влекущее к себе освещенное пространство.
И правда, загораются электрические
фонари… Город сразу принимает
новый, несвойственный ему днем уютно-ласковый вид.
Петю снесли и положили как мертвое тело в линейку; Наташа с Николаем сели в дрожки. Дядюшка укутывал Наташу и прощался с ней с совершенно-новою нежностью. Он пешком проводил их до моста, который надо было объехать в брод, и велел с
фонарями ехать вперед охотникам.