Неточные совпадения
Нет, не отделяет в уме
ни копейки, а отделит разве столько-то четвертей ржи, овса, гречихи, да того-сего, да с скотного двора телят, поросят, гусей, да меду с ульев, да гороху, моркови, грибов, да всего, чтоб к Рождеству послать столько-то четвертей родне, «седьмой воде
на киселе», за сто верст, куда уж он посылает десять лет этот оброк, столько-то в год какому-то бедному чиновнику, который женился
на сиротке, оставшейся после погорелого соседа, взятой еще отцом в дом и там воспитанной.
— И не думайте! — говорил он часто нам, — все, что
ни скажет враг господа Христа, все солжет, собачий сын! У него правды и
на копейку нет!
Без денег же, хоть самых маленьких, тяжело живется в солдатах:
нет ни чаю,
ни сахару, не
на что купить даже мыла, необходимо время от времени угощать взводного и отделенного водкой в солдатском буфете, все солдатское жалованье — двадцать две с половиной
копейки в месяц — идет
на подарки этому начальству.
Прежде всего они удостоверились, что у нас
нет ни чумы,
ни иных телесных озлоблений (за это удостоверение нас заставляют уплачивать в петербургском германском консульстве по 75
копеек с паспорта, чем крайне оскорбляются выезжающие из России иностранцы, а нам оскорбляться не предоставлено), а потом сказали милостивое слово: der Kurs 213 пф., то есть русский рубль с лишком
на марку стоит дешевле против нормальной цены.
—
Нет ни копейки! Повесь меня вот
на ламповый крюк и бей палкой, может быть, червонцы из меня посыплются! — заявил мне А.Я. Липскеров.
— Нет-с, это не от семьи зависит, а человеком выходит! — воскликнул Аггей Никитич. — У нас, например, некоторые ротные командиры тоже порядочно плутовали, но я, видит бог,
копейкой казенной никогда не воспользовался… А тут вдруг каким хапалом оказался!.. Просто, я вам говорю,
на всю мою жизнь осрамлен!.. Как я там
ни уверял всех, что это глупая выдумка почтальонов, однако все очень хорошо понимают, что те бы выдумать не смели!
— Как ничего! — произнесла, усмехнувшись, Танюша. — У них
ни копейки нет денег; издержали все
на платье, а теперь и сидим
на бобах.
— Об одном только попрошу вас, дорогой Гордей Евстратыч: согласитесь или не согласитесь — молчок…
Ни единой душе,
ни одно слово!.. Это дело наше и между нами останется… Я вас не неволю, а только предлагаю войти в компанию… Дело самое чистое, из
копейки в
копейку. Хотите — отлично,
нет — ваше дело. У меня у одного не хватит силы
на такое предприятие, и я во всяком случае не останусь без компаньона.
В доме она была еще
на положении несовершеннолетней, у нее не было собственных денег, и, случалось, во время прогулок она конфузилась, что при ней
нет ни копейки.
Причина, его останавливавшая в этом случае, была очень проста: он находил, что у него
нет приличного платья
на то, чтобы явиться к княгине, и все это время занят был изготовлением себе нового туалета; недели три, по крайней мере, у него ушло
на то, что он обдумывал, как и где бы ему добыть
на сей предмет денег, так как жалованья он всего только получал сто рублей в месяц, которые проживал до последней
копейки; оставалось поэтому одно средство: заказать себе у какого-нибудь известного портного платье в долг; но Миклаков никогда и
ни у кого ничего не занимал.
В самой отдаленной и даже темной комнате, предназначенной собственно для хранения гардероба старухи, Юлия со слезами рассказала хозяйке все свое горькое житье-бытье с супругом, который, по ее словам, был
ни более
ни менее, как пьяный разбойник, который, конечно,
на днях убьет ее, и что она, только не желая огорчить папеньку, скрывала все это от него и от всех; но что теперь уже более не в состоянии, — и готова бежать хоть
на край света и даже ехать к папеньке, но только не знает, как это сделать, потому что у ней
нет ни копейки денег: мерзавец-муж обобрал у ней все ее состояние и промотал, и теперь у ней только брильянтовые серьги, фермуар и брошки, которые готова она кому-нибудь заложить, чтоб только уехать к отцу.
Сюда переезжают
на житье отставные чиновники, вдовы, небогатые люди, имеющие знакомство с сенатом и потому осудившие себя здесь почти
на всю жизнь; выслужившиеся кухарки, толкающиеся целый день
на рынках, болтающие вздор с мужиком в мелочной лавочке и забирающие каждый день
на пять
копеек кофию да
на четыре сахару, и, наконец, весь тот разряд людей, который можно назвать одним словом: пепельный, — людей, которые с своим платьем, лицом, волосами, глазами имеют какую-то мутную, пепельную наружность, как день, когда
нет на небе
ни бури,
ни солнца, а бывает просто
ни се
ни то: сеется туман и отнимает всякую резкость у предметов.
— Вот тебе
на!.. Прекрасно… бесподобно… Сама будет твоим имением управлять и нам будет выдавать по
копейкам… Надзирательница какая, скажите, пожалуйста! Ты сделай милость, Мари, поговори ей, что это невозможно: я для свадьбы задолжал, и у меня
ни копейки уже
нет; мне нужны деньги; не без обеда же быть.
Крутицкий. Что ж, малость! Ты вот все болтаешь, сама не знаешь что; потому что разума у тебя
нет. Малость, малость! Ее только избалуешь, а себя обидишь. Малость дай! Все дай, все дай; а мне кто даст? Всякий для себя. За что я дам? Как это люди не понимают, что свое, что чужое? Сколько я
ни нажил, все — мое. Пойми ты! Рубль я нажил, так всякая в нем
копейка моя. Хочу, проживаю ее, хочу — любуюсь
на нее. Кому нужно свои отдавать? Зачем свои отдавать? (Отходя). Все я дай, а мне кто даст? Попрошайки!
— Изо всех щелей их старого дома смотрят жёсткие глаза нищеты, торжествуя победу над этим семейством. В доме, кажется,
нет ни копейки денег и никаких запасов; к обеду посылали в деревню за яйцами. Обед без мяса, и поэтому старик Бенковский говорит о вегетарианстве и о возможности морального перерождения людей
на этой почве. У них пахнет разложением, и все они злые — от голода, должно быть. Я ездила к ним с предложением продать мне клок земли, врезавшийся в мои владения.
Млекопитаева, взбешенная тем, что генерал не сказал с ней двух слов и даже не посмотрел
на нее за ужином, объявила, что у ней
нет ни копейки.
Нет, Антип, покаместь
на свете живу,
копейки ни у кого не возьму, да и тебе
нет моего благословенья
ни в долги входить,
ни людям давать…
— Не кручинься, моя ягодка, не горюй, яблочко наливчатое, — отвечал Морковкин, обнимая свою разлапушку. — Бог милостив: будет праздник и
на нашей улице… А Трифона Михайлыча, нужды
нет, что меня не жалует, уважить я завсегда готов… Что
ни есть нажитого, все, до последней
копейки, рад ему отдать… Так и скажи Фекле Абрамовне.
— Что это вы, Марко Данилыч? — усмехнулся Чубалов. — По
копейке за книгу, да еще и помене того жалуете!
Нет, сударь, ежели теперича
на подвертку свечей их продать аль охотникам
на ружейны патроны, так и тут больше пользы получишь. Дешевле пареной репы купить желаете!.. Ведь тоже какие
ни на есть книги… Тоже бумага, печать, переплет… Помилуйте!..
— Да ведь это, по-моему, просто надувательство, — молвил удивленный Самоквасов. —
На что же это похоже?.. Как же это так?.. Вдруг у меня
нет ни копейки — и я двадцать тысяч
ни за что
ни про что получаю?.. Да это
ни с чем не сообразно… Ну, а как сроки выйдут?
Заплакала и молчит. Так
ни слова и не добился от нее; видимо, нарушил какие-то ее коммерческие соображения.
Нет, право, смешно: экономить, рассчитывать, биться за каждую
копейку, когда
на твоих же глазах эта
копейка, как по манию фокусника, сама лезет в купеческий карман. Фокусники!
Да, берут, — отвечала Праша, — слов
нет, берут, только за самую дешевую цену. Вот и выйдет такой пример, что через пять лет у меня не будет
ни копейки денег и будет ребенок
на руках, с которым мне нельзя будет иайти место с ценою. И я его
ни во что настоящее не произведу.