Неточные совпадения
Здесь Скотинин идет по театру,
задумавшись, и
никто его не видит.
Больше ничего от него не могли добиться, потому что, выговоривши свою нескладицу, юродивый тотчас же скрылся (точно сквозь землю пропал!), а задержать блаженного
никто не посмел. Тем не меньше старики
задумались.
Сережа
задумался, вглядываясь в изученное до малейших подробностей лицо швейцара, в особенности в подбородок, висевший между седыми бакенбардами, который
никто не видал, кроме Сережи, смотревшего на него всегда не иначе, как снизу.
Месяца четыре все шло как нельзя лучше. Григорий Александрович, я уж, кажется, говорил, страстно любил охоту: бывало, так его в лес и подмывает за кабанами или козами, — а тут хоть бы вышел за крепостной вал. Вот, однако же, смотрю, он стал снова
задумываться, ходит по комнате, загнув руки назад; потом раз, не сказав
никому, отправился стрелять, — целое утро пропадал; раз и другой, все чаще и чаще… «Нехорошо, — подумал я, — верно, между ними черная кошка проскочила!»
«Вот об этих русских женщинах Некрасов забыл написать. И
никто не написал, как значительна их роль в деле воспитания русской души, а может быть, они прививали народолюбие больше, чем книги людей, воспитанных ими, и более здоровое, —
задумался он. — «Коня на скаку остановит, в горящую избу войдет», — это красиво, но полезнее войти в будничную жизнь вот так глубоко, как входят эти, простые, самоотверженно очищающие жизнь от пыли, сора».
Сонечка не
задумалась бы сказать и про Обломова, что пошутила с ним, для развлечения, что он такой смешной, что можно ли любить «такой мешок», что этому
никто не поверит. Но такой образ поведения мог бы быть оправдан только мужем Сонечки и многими другими, но не Штольцем.
— Вон оно что! — сказала она и
задумалась, потом вздохнула. — Да, в этой твоей аллегории есть и правда. Этих ключей она не оставляет
никому. А лучше, если б и они висели на поясе у бабушки!
— Нынешнее время, — начал он сам, помолчав минуты две и все смотря куда-то в воздух, — нынешнее время — это время золотой средины и бесчувствия, страсти к невежеству, лени, неспособности к делу и потребности всего готового.
Никто не
задумывается; редко кто выжил бы себе идею.
Но говорят и пишут, между прочим американец Вилькс, француз Малля (Mallat), что здесь нет отелей; что иностранцы, после 11-ти часов, удаляются из города, который на ночь запирается, что остановиться негде, но что зато все гостеприимны и всякий дом к вашим услугам. Это заставляет
задумываться: где же остановиться, чтоб не быть обязанным
никому? есть ли необходимые для путешественника удобства?
И уж конечно, так делая,
никто из них не
задумывался и не раскаивался, напротив, считал себя в полном праве, ибо Ришар подарен им был как вещь, и они даже не находили необходимым кормить его.
Чем они были сыты — это составляло загадку, над разрешением которой
никто не
задумывался. Даже отец не интересовался этим вопросом и, по-видимому, был очень доволен, что его не беспокоят. По временам Аннушка, завтракавшая и обедавшая в девичьей, вместе с женской прислугой, отливала в небольшую чашку людских щец, толокна или кулаги и, крадучись, относила под фартуком эту подачку «барышням». Но однажды матушка узнала об этом и строго-настрого запретила.
— Намеднись такая ли перестрелка в Вялицыне (так называлась усадьба Урванцовых) была — как только до убийства не дошло! — сообщал кто-нибудь из приезжих гостей. — Вышли оба брата в березовую рощу грибков посбирать. Один с одного конца взялся, другой — с другого. Идут
задумавшись навстречу и не замечают друг друга. Как вдруг столкнулись. Смотрят друг дружке в глаза — он ли, не он ли? —
никто не хочет первый дорогу дать. Ну, и пошло тут у них, и пошло…
Точно по безмолвному уговору,
никто не возвращался к эпизоду в монастыре, и вся эта поездка как будто выпала у всех из памяти и забылась. Однако было заметно, что она запала глубоко в сердце слепого. Всякий раз, оставшись наедине или в минуты общего молчания, когда его не развлекали разговоры окружающих, Петр глубоко
задумывался, и на лице его ложилось выражение какой-то горечи. Это было знакомое всем выражение, но теперь оно казалось более резким и сильно напоминало слепого звонаря.
Мать
задумалась. Монашеская суровость Павла смущала ее. Она видела, что его советов слушаются даже те товарищи, которые — как хохол — старше его годами, но ей казалось, что все боятся его и
никто не любит за эту сухость.
Никто из них не говорил ни с товарищами, ни с Серебряным, который стоял в стороне,
задумавшись и не обращая внимания на множество людей, толпившихся у ворот и у калиток.
Впрочем, об этом
никто не
задумывается.
Вряд ли даже и
задумывался кто-нибудь об этом, когда даже и из докторов
никому и в ум не пришло во все эти несколько лет хоть один раз походатайствовать у начальства о расковке труднобольного арестанта, особенно в чахотке.
Параша. Тихо…
Никого… А как душа-то тает. Васи нет, должно быть. Не с кем часок скоротать, не с кем сердечко погреть! (Садится под деревом). Сяду я да подумаю, как люди на воле живут, счастливые. Эх, да много ль счастливых-то? Уж не то чтобы счастия, а хоть бы жить-то по-людски… Вон звездочка падает. Куда это она? А где-то моя звездочка, что-то с ней будет? Неужто ж опять терпеть? Где это человек столько терпенья берет? (
Задумывается, потом запевает...
— Да у
никого. Это-то и скверно, что ни у кого. Даша
задумалась и, помолчав, спросила...
Она нуждалась в нравственной поддержке — это было очевидно. Маша уехала, доктор Благово был в Петербурге, и в городе не оставалось
никого, кроме меня, кто бы мог сказать ей, что она права. Она пристально вглядывалась мне в лицо, стараясь прочесть мои тайные мысли, и если я при ней
задумывался и молчал, то она это принимала на свой счет и становилась печальна. Приходилось все время быть настороже, и когда она спрашивала меня, права ли она, то я спешил ответить ей, что она права и что я глубоко ее уважаю.
К моему удивлению, Эстамп меня более не дразнил. Он с самым спокойным видом взял спички, которые я ему вернул, даже не подмигнул, как делал при всяком удобном случае; вообще он был так серьезен, как только возможно для его характера. Однако ему скоро надоело молчать, и он стал скороговоркой читать стихи, но, заметив, что
никто не смеется, вздохнул, о чем-то
задумался.
Возвратись домой, Маня немножко сплакнула, поблагодарила мать за ее любовь и внимание и тихо заключилась в свою комнатку. С тех пор сюда не входил
никто, кроме Иды, которая сообщала мне иногда по секрету, что Маня до жалости грустна и все-таки по временам тяжело
задумывается.
Его изумил гнев маленькой старушки в очках, всегда тихой,
никого не осуждавшей, в её словах было что-то поражающе искреннее, хотя и ненужное, жалкое, как мышиный писк против быка, который наступил на хвост мыши, не видя этого и не желая. Артамонов сел в своё кресло,
задумался.
Мучило меня тогда еще одно обстоятельство: именно то, что на меня
никто не похож и я ни на кого не похож. «Я-то один, а они-то все», — думал я и —
задумывался.
Узнала лесная челядь, что майор к ним в лес едет, и
задумалась. Такая в ту пору вольница между лесными мужиками шла, что всякий по-своему норовил. Звери — рыскали, птицы — летали, насекомые — ползали; а в ногу
никто маршировать не хотел. Понимали мужики, что их за это не похвалят, но сами собой остепениться уж не могли. «Вот ужо приедет майор, — говорили они, — засыплет он нам — тогда мы и узнаем, как Кузькину тещу зовут!»
Яков. А вот Конь
никого не жалеет, он только философствует. Чтобы человек
задумался, его надо обидеть — так, Конь? (В палатке раздается крик генерала: «Конь! Эй!».) Вас сильно намучили, оттого вы и умный?
«Нет. Опять
никого! Господи, и зачем я это сделала?.. Как ему теперь в глаза взгляну?..» И Жанна
задумывается и долго сидит молча у кровати.
— Еще бы, — заметил он, — теперь, когда газеты прокричали его имя и весть о получаемом им миллионном наследстве, — векселя его принять
никто не
задумается.
Служил он у князя Василия в доезжачих: не было
никого удалей его на псовой охоте, любил его и дорожил им старый князь, не
задумался бы дать согласие покрыть его любовь к сенной девушке честным венцом и наградил бы молодых по-княжески.
Только Юрка не совсем подходил к общей компании. Что с ним такое сталось? Работал вместе со всеми с полною добросовестностью, но
никто уже больше не видел сверкающей его улыбки. По вечерам, после работы, когда ребята пили чай, смеялись и бузили, Юрка долго сидел
задумавшись, ничего не слыша. Иногда пробовал возражать Ведерникову. Раз Ведерников послал ребят в соседнюю деревню раскулачить крестьянина, сына кулака. Юрка поехал, увидел его хозяйство и не стал раскулачивать. Сказал Ведерникову...
Раскольник слез с окна, сел на свою койку и
задумался. «Этот познал истину, — думал он. — Антихристовы слуги затем и задавят его веревкой, чтоб не открыл
никому».
Петр не старался о том, чтобы
никто не смел говорить о расколе; да и странно было бы не говорить о том, что существует, что растет с каждым днем, что возбуждает против себя сильные меры правительства, что возвышает свой голос, что заставляет подчас
задумываться самого Петра, не любившего ни над чем
задумываться.