Неточные совпадения
Он
не любил его вообще, теперь же
считал его самым опасным соперником, и ему досадно стало на него, что он проскакал мимо, разгорячив его
лошадь.
— Вы
считаете меня совсем пустой девушкой… — заговорила Зося упавшим, глухим голосом. — Я вижу,
не отпирайтесь. Вы думаете, что я способна только дурачиться, наряжаться и выезжать
лошадей. Да? Ведь так?
На разъездах, переправах и в других тому подобных местах люди Вячеслава Илларионыча
не шумят и
не кричат; напротив, раздвигая народ или вызывая карету, говорят приятным горловым баритоном: «Позвольте, позвольте, дайте генералу Хвалынскому пройти», или: «Генерала Хвалынского экипаж…» Экипаж, правда, у Хвалынского формы довольно старинной; на лакеях ливрея довольно потертая (о том, что она серая с красными выпушками, кажется, едва ли нужно упомянуть);
лошади тоже довольно пожили и послужили на своем веку, но на щегольство Вячеслав Илларионыч притязаний
не имеет и
не считает даже званию своему приличным пускать пыль в глаза.
Напрасно Чертопханов старался унять расходившуюся желчь; напрасно он пытался уверить себя, что эта…
лошадь хотя и
не Малек-Адель, однако все же… добра и может много лет прослужить ему: он тут же с яростью отталкивал от себя прочь эту мысль, точно в ней заключалось новое оскорбление для тогоМалек-Аделя, перед которым он уж и без того
считал себя виноватым…
До Лыкова
считают не больше двенадцати верст; но так как
лошадей берегут, то этот небольшой переезд берет
не менее двух часов. Тем
не менее мы приезжаем на место, по крайней мере, за час до всенощной и останавливаемся в избе у мужичка, где происходит процесс переодевания. К Гуслицыным мы поедем уже по окончании службы и останемся там гостить два дня.
Теперь в селении 17 коров и 13
лошадей,
не считая мелкого скота, и в казенной ведомости показаны 64 курицы, но всего этого
не станет вдвое больше, если удвоить число дворов.
Отец пошел на вспаханную, но еще
не заборонованную десятину, стал что-то мерить своей палочкой и
считать, а я, оглянувшись вокруг себя и увидя, что в разных местах много людей и
лошадей двигались так же мерно и в таком же порядке взад и вперед, — я крепко задумался, сам хорошенько
не зная о чем.
Между прочим, Лукьяныч
счел долгом запастись сводчиком. Одним утром сижу я у окна — вижу, к барскому дому подъезжает так называемая купецкая тележка.
Лошадь сильная, широкогрудая, длинногривая, сбруя так и горит, дуга расписная. Из тележки бойко соскакивает человек в синем армяке, привязывает вожжами
лошадь к крыльцу и направляется в помещение, занимаемое Лукьянычем.
Не проходит десяти минут, как старик является ко мне.
Чувство это в продолжение 3-месячного странствования по станциям, на которых почти везде надо было ждать и встречать едущих из Севастополя офицеров, с ужасными рассказами, постоянно увеличивалось и наконец довело до того бедного офицера, что из героя, готового на самые отчаянные предприятия, каким он воображал себя в П., в Дуванкòй он был жалким трусом и, съехавшись месяц тому назад с молодежью, едущей из корпуса, он старался ехать как можно тише,
считая эти дни последними в своей жизни, на каждой станции разбирал кровать, погребец, составлял партию в преферанс, на жалобную книгу смотрел как на препровождение времени и радовался, когда
лошадей ему
не давали.
Юлия Матвеевна, все это наблюдавшая, даже вскрикнула от испуга:
считая Егора Егорыча за превосходнейшего человека в мире, Юлия Матвеевна, будучи сама великой трусихой
лошадей, собак, коров и даже шипящих гусей, понять
не могла этой глупой страсти ее кузена к бешеным
лошадям.
— Как вам сказать… Намеднись, как ездил к зулусам, одних прогонов на сто тысяч верст, взад и вперед, получил. На осьмнадцать
лошадей по три копейки на каждую —
сочтите, сколько денег-то будет? На станциях между тем ямщики и прогонов
не хотят получать, а только"ура"кричат… А потом еще суточные по положению, да подъемные, да к родственникам по дороге заехать…
Он,
не считая, знал, что, отдав все жалованье, которое он мог взять вперед, и цену своей
лошади, он все-таки
не мог заплатить всего, что было за ним записано незнакомым адъютантом.
Хотя Митрофан и
считал необходимым, как и всякий хороший русский кучер, обращаться с
лошадью сурово, отнюдь
не позволяя ни себе, ни ей никаких проявлений нежности, и поэтому называл ее и «каторжной», и «падалью», и «убивцею», и даже «хамлетом», тем
не менее он в глубине души страстно любил Фарватера. Эта любовь выражалась в том, что донской жеребчик был и вычищен лучше и овса получал больше, чем другие казенные
лошади Боброва: Ласточка и Черноморец.
Вопрос был настолько глуп, что возница
не счел нужным на него отвечать. Он поворачивался в разные стороны, но мне временами казалось, что он стоит неподвижно, а меня в санях вертит. Я выкарабкался и сразу узнал, что снегу мне до колена у полоза. Задняя
лошадь завязла по брюхо в сугробе. Грива ее свисала, как у простоволосой женщины.
Он питался, кажется, только собственными ногтями, объедая их до крови, день и ночь что-то чертил, вычислял и непрерывно кашлял глухо бухающими звуками. Проститутки боялись его,
считая безумным, но, из жалости, подкладывали к его двери хлеб, чай и сахар, он поднимал с пола свертки и уносил к себе, всхрапывая, как усталая
лошадь. Если же они забывали или
не могли почему-либо принести ему свои дары, он, открывая дверь, хрипел в коридор...
— Нет, барин! — сказал извозчик: — уж я расспрашивать
не пойду от
лошадей, а пусть ваш хохол ходит по дворам да узнает. Мне
не хочется, чтобы меня дураком
сочли, да еще где? в Питере.
В спокойное время это было
не особенно опасно, но теперь якуты могли
счесть лошадь татарской…
— А то рубликов пятнадцать дадите, я на конной куплю, — сказал Никита, знавший, что красная цена бескостречному, которого хочет ему сбыть Василий Андреич, рублей семь, а что Василий Андреич, отдав ему эту
лошадь, будет
считать ее рублей в двадцать пять, и тогда за полгода
не увидишь от него денег.
Начинал Яков снова читать и петь, но уже
не мог успокоиться и, сам того
не замечая, вдруг задумывался над книгой; хотя слова брата
считал он пустяками, но почему-то и ему в последнее время тоже стало приходить на память, что богатому трудно войти в царство небесное, что в третьем году он купил очень выгодно краденую
лошадь, что еще при покойнице жене однажды какой-то пьяница умер у него в трактире от водки…
Вместо того чтобы везти, когда она запряжена, норовистая
лошадь изобьется, измучится, ей исхлещут бока, а она все-таки повезет. То же бывает и с человеком, если он
не хочет нести горести, как испытания, а
считает их ненужным злом и кобенится против них.
Человек, владея по наследству миллионами или десятками тысяч десятин, вследствие того, что у него большой дом,
лошади, автомобили, прислуга,
считает себя особенным человеком. Вся окружающая его роскошь так опьяняет его, что он
не можетперенестись в жизнь того рабочего, который устраивает стачку на его заводе, или нищего мужика, который срубает дерево в его лесу, и без укоров совести казнит, если может, и рабочего и крестьянина.
Потом третьего дня он опять приходил в два часа к Горданову и говорил, что на мужиков
не надеется и хочет сам привести план в исполнение: он хотел выскочить из куста навстречу
лошади на мосту и рассчитывал, что это сойдет ему, потому что его
считают помешанным.
В уезде называли его прекрасным человеком, а он
считал себя честнейшим, потому что
не брал от дворян взяток деньгами, а разве некупленными съестными припасами для себя и
лошадей.
В дыму, оглушаемый беспрерывными выстрелами, заставлявшими его каждый раз вздрагивать, Тушин,
не выпуская своей носогрелки, бегал от одного орудия к другому, то прицеливаясь, то
считая заряды, то распоряжаясь переменой и перепряжкой убитых и раненых
лошадей, и покрикивал своим слабым тоненьким, нерешительным голоском.