Неточные совпадения
Что Ноздрев лгун отъявленный, это было известно всем, и вовсе
не было в диковинку слышать от него решительную бессмыслицу; но смертный, право, трудно даже понять, как устроен этот смертный: как бы ни была пошла новость, но лишь бы она была новость, он непременно сообщит ее другому смертному, хотя бы именно для того только, чтобы сказать: «Посмотрите, какую ложь распустили!» — а другой смертный с удовольствием преклонит ухо, хотя после скажет сам: «Да это совершенно пошлая ложь,
не стоящая никакого
внимания!» — и вслед за тем сей же час отправится искать третьего смертного, чтобы, рассказавши ему, после вместе с ним воскликнуть с благородным негодованием: «Какая пошлая ложь!» И это непременно
обойдет весь город, и все смертные, сколько их ни есть, наговорятся непременно досыта и потом признают, что это
не стоит
внимания и
не достойно, чтобы о нем говорить.
— Арестанты, особенно кандальные, любят подавать всякие вздорные прошения. Когда я был назначен сюда и в первый раз
обходил тюрьму, то мне было подано до 50 прошений; я принял, но объявил просителям, что те из них, прошения которых окажутся
не заслуживающими
внимания, будут наказаны. Только два прошения оказались уважительными, остальные же — чепухой. Я велел высечь 48 человек. Затем в другой раз 25, потом всё меньше и меньше, и теперь уже просьб мне
не подают. Я отучил их.
Он только заметил, что она хорошо знает дорогу, и когда хотел было
обойти одним переулком подальше, потому что там дорога была пустыннее, и предложил ей это, она выслушала, как бы напрягая
внимание, и отрывисто ответила: «Всё равно!» Когда они уже почти вплоть подошли к дому Дарьи Алексеевны (большому и старому деревянному дому), с крыльца вышла одна пышная барыня и с нею молодая девица; обе сели в ожидавшую у крыльца великолепную коляску, громко смеясь и разговаривая, и ни разу даже и
не взглянули на подходивших, точно и
не приметили.
Левша на все их житье и на все их работы насмотрелся, но больше всего
внимание обращал на такой предмет, что англичане очень удивлялись.
Не столь его занимало, как новые ружья делают, сколь то, как старые в каком виде состоят. Все
обойдет и хвалит, и говорит...
Трепка, вынесенная им в первом общем собрании, его еще
не совсем пришибла. Он скоро оправился, просил Райнера
не обращать
внимания на то, что сначала дело идет
не совсем на полных социальных началах, и все-таки помогать ему словом и содействием. Потом
обошел других с тою же просьбою; со всеми ласково поговорил и успокоился.
И так далее. Исследование
обходило все предметы местного производства, и притом
не только те, которые уже издавна получили право промысловой гражданственности, но и те, которые даже вовсе
не были в данной местности известны, но, при обращении на них должного
внимания, могли принести значительные выгоды. В заключение исследователь обыкновенно спрашивал...
Она еще
не садилась. Пока Ботвель разговаривал с поваром и агентом, Биче
обошла салон, рассматривая обстановку с таким
вниманием, как если бы первый раз была здесь. Однажды ее взгляд расширился и затих, и, проследив его направление, я увидел, что она смотрит на сломанную женскую гребенку, лежавшую на буфете.
Обойти эти дома без
внимания не было возможности, потому что народ все был крепкий, кондовый, приверженный благочестию, хотя Колобовы потихоньку и прикержачивали.
Государыня
обошла весь дом, во всех отделениях останавливалась и изволила рассматривать каждую вещь с большим
вниманием (но
не спрашивала уже о ледяной статуе, как будто боялась через нее нового оскорбления)… За все благодарила Артемия Петровича в самых лестных выражениях и
не только на нем, но и на друзьях его старалась показать свое отличное к нему благоволение. Партия Волынского торжествовала.
Восемнадцать столетий этой старой истории еще
не изменили; [Русское законодательство имело в виду эту фарисейскую мстительность, и в IV томе свода законов были положительные статьи, которыми вменялось в обязанность при рассмотрения общественных приговоров о сдаче евреев в рекруты «за дурное поведение» обращать строгое
внимание, чтобы под видом обвинения в «дурном поведении»
не скрывались козни фанатического свойства, мстящие за неисполнение тех или других «еврейских обрядов»; но евреи это отлично
обходили и достигали, чего хотели.