— A кто ee знает, опасно либо нет. Видать, не опасно, коль смог зашибить злодея-немца. Да и то сказать про нашего брата: умрешь —
не дорого возьмешь. Начальников вот куда жальчее, господ офицеров. Помочь бы надо нашему капитану, авось не поздно, отнести бы его на перевязочный пункт.
Неточные совпадения
Оставь, оставь… Дай мне хоть двести тысяч,
не возьму. Я свободный человек. И все, что так высоко и
дорого цените вы все, богатые и нищие,
не имеет надо мной ни малейшей власти, вот как пух, который носится по воздуху. Я могу обходиться без вас, я могу проходить мимо вас, я силен и горд. Человечество идет к высшей правде, к высшему счастью, какое только возможно на земле, и я в первых рядах!
Значит, вам было
дорого масонство, но
не я, и меня вы только
взяли на минутное развлечение; а что главным образом вам хочется быть таким же дураком, как и супруг мой!..
— Она у меня скряга, — сказал он, — но
дорого с тебя
не возьмет.
Вася. Да ничего
не дорого, Александра Николавна, помилуйте-с! Уж коли Иван Семеныч берутся за это дело, так у вас завтра вся ярмарка будет. Я пятьдесят рубликов накину; угодно
взять четыреста рублей?
—
Не потому ли вы это думаете, — отвечал он, — что Веллингтону удалось
взять обманом Бадаиос?
Не беспокойтесь, он
дорого за это заплатит.
Печать иная почивала на этом облике: вам вверить ей хотелось все, что вам мило и
дорого на свете, и ваше внутреннее чувство вам за нее клялось, что ни соблазн любовных слов, ни золото, ни почести, ни диадема королевы врасплох ее застать
не могут и
не возьмут ее в осаду.
От слов матушки Спиридона бросало то в жар, то в пот, потому что он был уверен, что
не потрафит. За шитье моего костюма он
взял 1 руб. 20 коп., а за костюм Победимского 2 руб., причем сукно, подкладка и пуговицы были наши. Это
не может показаться
дорого, тем более, что от Новостроевки до нас было девять верст, а портной приходил для примерки раза четыре. Когда мы, примеряя, натягивали на себя узкие брюки и пиджаки, испещренные живыми нитками, матушка всякий раз брезгливо морщилась и удивлялась...
— Есть ли овес-от в запасе? — обратился он к сыну. —
Не то
возьми из клети, задай лошадкам, да пойдем ужинать. Знатные кони! — примолвил старик, поглаживая саврасок. — Небось
дорого плачены.
— Зачем с вас
дорого брать? — молвил Чубалов. — Кажись бы, за мной того
не водилось. В убыток отдавать случалось, а чтобы лишнее когда
взять — на этот счет будьте спокойны. Сами только
не будьте оченно прижимисты.
— А ведь
дорого, поди,
возьмешь? Слупишь так, что после дома
не скажешься, — с усмешкой молвил ему Смолокуров.
— Только я
дорого возьму, Журкин! Я леса, сам знаешь,
не продаю, самой нужен, а если продаю, то
дорого.
— Никого решительно
не было больше. Я ей написала письмо, завтра утром пошлю. Уж
не знаю… Пишу: вы для шутки
взяли мое кольцо, чтоб напугать меня, зная, как оно мне
дорого. Пошутили, и будет. Будьте добры прислать назад.
— Вы, сударыня,
не сердитесь… Клиент мой человек пожилой, страдающий ревматизмом, сырой… Ходить по невестам, хлопотать у него нет сил, так что volens-nolens [волей-неволей (лат.).] ему приходится действовать через третье лицо. Но вы
не беспокойтесь, я
дорого не возьму…
— Казенное дело, — сказал он, — оттого
дорого, что всяк человек глядит на казну, что на свою мошну: лапу запускает в нее по-хозяйски. Казной корыстоваться
не в пример способней, чем взятки брать… С кого
взял, тот, пожалуй, «караул» закричит, а у матушки казны нет языка… За то ее и грабят.