Неточные совпадения
С ним случилось то же, что и с Голенищевым, чувствующим, что ему нечего сказать, и постоянно обманывающим себя тем, что
мысль не созрела, что он
вынашивает ее и готовит материалы.
— Да что же это я! — продолжал он, восклоняясь опять и как бы в глубоком изумлении, — ведь я знал же, что я этого
не вынесу, так чего ж я до сих пор себя мучил? Ведь еще вчера, вчера, когда я пошел делать эту… пробу, ведь я вчера же понял совершенно, что
не вытерплю… Чего ж я теперь-то? Чего ж я еще до сих пор сомневался? Ведь вчера же, сходя с лестницы, я сам сказал, что это подло, гадко, низко, низко… ведь меня от одной
мысли наяву стошнило и в ужас бросило…
— У нас удивительно много людей, которые, приняв чужую
мысль,
не могут, даже как будто боятся проверить ее, внести поправки от себя, а, наоборот, стремятся только выпрямить ее, заострить и
вынести за пределы логики, за границы возможного. Вообще мне кажется, что мышление для русского человека — нечто непривычное и даже пугающее, хотя соблазнительное. Это неумение владеть разумом у одних вызывает страх пред ним, вражду к нему, у других — рабское подчинение его игре, — игре, весьма часто развращающей людей.
— Насколько ты, с твоей сдержанностью, аристократичнее других! Так приятно видеть, что ты
не швыряешь своих
мыслей, знаний бессмысленно и ненужно, как это делают все, рисуясь друг перед другом! У тебя есть уважение к тайнам твоей души, это — редко.
Не выношу людей, которые кричат, как заплутавшиеся в лесу слепые. «Я, я, я», — кричат они.
Вера эта звучала почти в каждом слове, и, хотя Клим
не увлекался ею, все же он
выносил из флигеля
не только кое-какие
мысли и меткие словечки, но и еще нечто,
не совсем ясное, но в чем он нуждался; он оценивал это как знание людей.
Почтенная дама
не могла
вынести даже одной
мысли, что эта Хина, кажется, мечтает устраивать у себя такие же soirees, как она, Агриппина Филипьевна.
Он пошел поскорее лесом, отделявшим скит от монастыря, и,
не в силах даже
выносить свои
мысли, до того они давили его, стал смотреть на вековые сосны по обеим сторонам лесной дорожки.
Он почти прямо высказал свою
мысль Дмитрию, когда тот после визита пристал к нему, умоляя его
не утаить, какое он
вынес впечатление, повидав его невесту.
— Только всё скверные мои
мысли берешь, а главное — глупые. Ты глуп и пошл. Ты ужасно глуп. Нет, я тебя
не вынесу! Что мне делать, что мне делать! — проскрежетал Иван.
Потом я оставил комнату, я
не мог больше
вынести, взошел к себе и бросился на диван, совершенно обессиленный, и с полчаса пролежал без определенной
мысли, без определенного чувства, в какой-то боли счастья.
Стало быть, была же
мысль сильнейшая всех несчастий, неурожаев, истязаний, чумы, проказы и всего того ада, которого бы и
не вынесло то человечество без той связующей, направляющей сердце и оплодотворяющей источники жизни
мысли!
Конечно, при таком убеждении следовало бы ждать Рогожина дома, в нумере; но он как будто
не мог
вынести своей новой
мысли, вскочил, схватил шляпу и побежал.
— От тебя бежала, — отвечала Мари, — и что я там
вынесла — ужас! Ничто
не занимает, все противно — и одна только
мысль, что я тебя никогда больше
не увижу, постоянно грызет; наконец
не выдержала — и тоже в один день собралась и вернулась в Петербург и стала разыскивать тебя: посылала в адресный стол, писала, чтобы то же сделали и в Москве; только вдруг приезжает Абреев и рассказал о тебе: он каким-то ангелом-благовестником показался мне… Я сейчас же написала к тебе…
Вдруг раздался громкий смех над одною проделкой в кадрили: издатель «грозного непетербургского издания», танцевавший с дубиной в руках, почувствовав окончательно, что
не может
вынести на себе очков «честной русской
мысли», и
не зная, куда от нее деваться, вдруг, в последней фигуре, пошел навстречу очкам вверх ногами, что, кстати, и должно было обозначать постоянное извращение вверх ногами здравого смысла в «грозном непетербургском издании».
Между прочим, он заставлял А-ва снимать ему сапоги и
выносить из спальни разные вазы, и все-таки долго
не мог отказаться от
мысли, что А-в великий художник.
Я позавтракал и уложил вещи, устав от
мыслей, за которые ни один дельный человек
не дал бы ломаного гроша; затем велел
вынести багаж и приехал к кораблю в то время, когда Гез сходил на набережную.
Она, может быть, бежала бы в полк или
не знаю куда, если б она была мужчиной; но девушкой она бежала в самое себя; она годы
выносила свое горе, свои обиды, свою праздность, свои
мысли; когда мало-помалу часть бродившего в ее душе стала оседать, когда
не было удовлетворения естественной, сильной потребности высказаться кому-нибудь, — она схватила перо, она стала писать, то есть высказывать, так сказать, самой себе занимавшее ее и тем облегчить свою душу.
Бельтов совершенно принадлежал к подобным людям; он был лишен совершеннолетия — несмотря на возмужалость своей
мысли; словом, теперь, за тридцать лет от роду, он, как шестнадцатилетний мальчик, готовился начать свою жизнь,
не замечая, что дверь, ближе и ближе открывавшаяся,
не та, через которую входят гладиаторы, а та, в которую
выносят их тела.
Ирине, точно, пришлось торжествовать: если б Литвинов обращал даже больше внимания на то, что говорилось вокруг него, он все-таки
не вынес бы ни одного искреннего слова, ни одной дельной
мысли, ни одного нового факта изо всей этой бессвязной и безжизненной болтовни.
Даже географические глобусы велено было
вынести, чтобы
не наводили на какие-нибудь
мысли, а стену, на которой в старину были сделаны крупные надписи важных исторических дат, — закрасить…
Ему представлялся миллион сапогов, которые он обязывался вычистить, миллион печей, которые ему предстояло вытопить, миллион наполненных помоями лоханок, мимо которых он
не мог пройти, чтобы
не терзала его
мысль, что он, а
не кто другой, должен все это
вынести, вылить, вычистить и опять поставить на место для дальнейшего наполнения помоями…
Кровь кинулась Вадиму в голову, он шепотом повторил роковую клятву и обдумывал исполнение; он готов был ждать… он готов был всё
выносить… но сестра! если… о! тогда и она поможет ему… и без трепета он принял эту
мысль; он решился завлечь ее в свои замыслы, сделать ее орудием… решился погубить невинное сердце, которое больше чувствовало, нежели понимало… странно! он любил ее; — или
не почитал ли он ненависть добродетелью?..
Я слушал такие речи, но
не сердился на них. В то время во мне начала закрадываться странная
мысль, побуждавшая меня
выносить всё это. Бывало — спит он, а я сижу рядом с ним и, рассматривая его спокойное, неподвижное лицо, повторяю про себя, как бы догадываясь о чём-то...
Еще раз, кроваво вспыхнув, сказала угасающая
мысль, что он, Васька Каширин, может здесь сойти с ума, испытать муки, для которых нет названия, дойти до такого предела боли и страданий, до каких
не доходило еще ни одно живое существо; что он может биться головою о стену, выколоть себе пальцем глаза, говорить и кричать, что ему угодно, уверять со слезами, что больше
выносить он
не может, — и ничего.
Наконец,
не в силах будучи
выносить долее тяжелой судьбы своей, она первая заговорила о разводе. Муж пришел в бешенство при одной
мысли о том. В первом движеньи неистовства ворвался он к ней в комнату с ножом и, без сомнения, заколол бы ее тут же, если бы его
не схватили и
не удержали. В порыве исступленья и отчаянья он обратил нож на себя — и в ужаснейших муках окончил жизнь.
Может быть, этим господам пришлось бы и очень еще долго
выносить ее, если бы в душе Моисея
не возникла коварная
мысль воспользоваться ардальоновскими преимуществами.
Бейгуш смутился и потупил взгляд. Эта встреча словно обожгла его. — «Нет, жить так далее, продолжать бесконечно
выносить такие взгляды… Нет, это невозможно!» — решил он сам с собою. «Если бы ты
не верил в дело,
не сочувствовал ему, — ну, тогда куда б ни шло еще!.. Но любя их всех, страдая с ними одною болью, деля их
мысли, их убеждения, молясь одному Богу, слыть между ними „изменником“, добровольно лишить себя честного имени поляка… нет, это невозможно!» — повторил себе еще раз Бейгуш.
«Да что же это я! — воскликнул он в глубоком изумлении. — Ведь я знал же, что я этого
не вынесу, так чего же я до сих пор себя мучил? Ведь вчера же, сходя с лестницы, я сам сказал, что это подло, гадко, низко… Ведь меня от одной
мысли наяву стошнило и в ужас бросило.
Иногда среди урока он начинал мечтать, надеяться, строить планы, сочинял мысленно любовное объяснение, вспоминал, что француженки легкомысленны и податливы, но достаточно ему было взглянуть на лицо учительницы, чтобы
мысли его мгновенно потухли, как потухает свеча, когда на даче во время ветра
выносишь ее на террасу. Раз, он, опьянев, забывшись, как в бреду,
не выдержал и, загораживая ей дорогу, когда она выходила после урока из кабинета в переднюю, задыхаясь и заикаясь, стал объясняться в любви...
«Пожар!» — вихрем пронеслось в наших
мыслях. Некоторым сделалось дурно. Надю Федорову, бесчувственную, на руках
вынесли из класса. Все повскакали со своих мест,
не зная, куда бежать и на что решиться.
Первый, кто пришел на
мысль Палтусову, был Осетров. Вот к нему надо ехать… сию минуту. Если и
не будет успеха, то хоть что-нибудь дельное
вынесешь из разговора с ним.
— Ах, дорогая Зиновия Николаевна, — заговорила через несколько времени больная, — вы
не можете себе представить, как я рвусь на воздух, чтобы отделаться от
мыслей, которые меня мучат нестерпимо. Мне часто кажется, что я
не вынесу этих воспоминаний, особенно сознание, что этот человек остался безнаказанным.
Чтение это вызвало в нем
не только умиленное состояние, которое
выносило его из тех условий, в которых он находился, но и такую работу
мысли, которой он прежде никогда
не сознавал в себе.