Неточные совпадения
Помалчивали странники,
Покамест бабы прочие
Не поушли вперед,
Потом поклон отвесили:
«Мы люди чужестранные,
У нас
забота есть,
Такая ли заботушка,
Что из домов повыжила,
С работой раздружила нас,
Отбила от еды.
Он прошел вдоль почти занятых уже столов, оглядывая гостей. То там, то сям попадались ему самые разнообразные, и старые и молодые, и едва знакомые и близкие люди. Ни одного
не было сердитого и озабоченного лица. Все, казалось, оставили в швейцарской с шапками свои тревоги и
заботы и собирались неторопливо пользоваться материальными благами жизни. Тут
был и Свияжский, и Щербацкий, и Неведовский, и старый князь, и Вронский, и Сергей Иваныч.
Дарья Александровна между тем, успокоив ребенка и по звуку кареты поняв, что он уехал, вернулась опять в спальню. Это
было единственное убежище ее от домашних
забот, которые обступали ее, как только она выходила. Уже и теперь, в то короткое время, когда она выходила в детскую, Англичанка и Матрена Филимоновна успели сделать ей несколько вопросов,
не терпевших отлагательства и на которые она одна могла ответить: что надеть детям на гулянье? давать ли молоко?
не послать ли за другим поваром?
Несмотря на то, что Левин полагал, что он имеет самые точные понятия о семейной жизни, он, как и все мужчины, представлял себе невольно семейную жизнь только как наслаждение любви, которой ничто
не должно
было препятствовать и от которой
не должны
были отвлекать мелкие
заботы.
Дети? В Петербурге дети
не мешали жить отцам. Дети воспитывались в заведениях, и
не было этого, распространяющегося в Москве — Львов, например, — дикого понятия, что детям всю роскошь жизни, а родителям один труд и
заботы. Здесь понимали, что человек обязан жить для себя, как должен жить образованный человек.
В женском вопросе он
был на стороне крайних сторонников полной свободы женщин и в особенности их права на труд, но жил с женою так, что все любовались их дружною бездетною семейною жизнью, и устроил жизнь своей жены так, что она ничего
не делала и
не могла делать, кроме общей с мужем
заботы, как получше и повеселее провести время.
На первого ребенка, хотя и от нелюбимого человека,
были положены все силы любви,
не получавшие удовлетворения; девочка
была рождена в самых тяжелых условиях, и на нее
не было положено и сотой доли тех
забот, которые
были положены на первого.
Было то время года, перевал лета, когда урожай нынешнего года уже определился, когда начинаются
заботы о посеве будущего года и подошли покосы, когда рожь вся выколосилась и, серо зеленая,
не налитым, еще легким колосом волнуется по ветру, когда зеленые овсы, с раскиданными по ним кустами желтой травы, неровно выкидываются по поздним посевам, когда ранняя гречиха уже лопушится, скрывая землю, когда убитые в камень скотиной пары́ с оставленными дорогами, которые
не берет соха, вспаханы до половины; когда присохшие вывезенные кучи навоза пахнут по зарям вместе с медовыми травами, и на низах, ожидая косы, стоят сплошным морем береженые луга с чернеющимися кучами стеблей выполонного щавельника.
Вы собирали его, может
быть, около года, с
заботами, со старанием, хлопотами; ездили, морили пчел, кормили их в погребе целую зиму; а мертвые души дело
не от мира сего.
Ничего
не заметно
было оживляющего картину: ни отворявшихся дверей, ни выходивших откуда-нибудь людей, никаких живых хлопот и
забот дома!
Прежде и после погребения я
не переставал плакать и
был грустен, но мне совестно вспомнить эту грусть, потому что к ней всегда примешивалось какое-нибудь самолюбивое чувство: то желание показать, что я огорчен больше всех, то
заботы о действии, которое я произвожу на других, то бесцельное любопытство, которое заставляло делать наблюдения над чепцом Мими и лицами присутствующих.
Не было никаких сомнений в звонкой душе Грэя — ни глухих ударов тревоги, ни шума мелких
забот; спокойно, как парус, рвался он к восхитительной цели, полный тех мыслей, которые опережают слова.
Катерина Ивановна, которая действительно
была расстроена и очень устала и которой уже совсем надоели поминки, тотчас же «отрезала» Амалии Ивановне, что та «мелет вздор» и ничего
не понимает; что
заботы об ди веше дело кастелянши, а
не директрисы благородного пансиона; а что касается до чтения романов, так уж это просто даже неприличности, и что она просит ее замолчать.
— Уверяю,
заботы немного, только говори бурду, какую хочешь, только подле сядь и говори. К тому же ты доктор, начни лечить от чего-нибудь. Клянусь,
не раскаешься. У ней клавикорды стоят; я ведь, ты знаешь, бренчу маленько; у меня там одна песенка
есть, русская, настоящая: «Зальюсь слезьми горючими…» Она настоящие любит, — ну, с песенки и началось; а ведь ты на фортепианах-то виртуоз, мэтр, Рубинштейн… Уверяю,
не раскаешься!
— Жалею весьма и весьма, что нахожу вас в таком положении, — начал он снова, с усилием прерывая молчание. — Если б знал о вашем нездоровье, зашел бы раньше. Но, знаете, хлопоты!.. Имею к тому же весьма важное дело по моей адвокатской части в сенате.
Не упоминаю уже о тех
заботах, которые и вы угадаете. Ваших, то
есть мамашу и сестрицу, жду с часу на час…
— Когда?.. — приостановился Раскольников, припоминая, — да дня за три до ее смерти я
был у ней, кажется. Впрочем, я ведь
не выкупить теперь вещи иду, — подхватил он с какою-то торопливою и особенною
заботой о вещах, — ведь у меня опять всего только рубль серебром… из-за этого вчерашнего проклятого бреду!
— Так-с. Ну-с, так имейте в виду-с; а теперь благоволите принять, для интересов вашей родственницы, на первый случай, посильную сумму от меня лично. Весьма и весьма желаю, чтоб имя мое при сем
не было упомянуто. Вот-с… имея, так сказать, сам
заботы, более
не в состоянии…
Самгин хотел сказать, что
не нуждается в
заботах о нем, но — молча кивнул головой. Чиновник и офицер ушли в другое купе, и это несколько успокоило Крэйтона, он вытянулся, закрыл глаза и, должно
быть, крепко сжал зубы, — на скулах вздулись желваки, неприятно изменив его лицо.
И
будут решать их
не единицы, устрашенные сознанием одиночества своего, беззащитности своей, а миллионы умов, освобожденных от
забот о добыче куска хлеба, — вот как!
Теперь Клим слушал учителя
не очень внимательно, у него
была своя
забота: он хотел встретить детей так, чтоб они сразу увидели — он уже
не такой, каким они оставили его.
«
Не может
быть, чтоб она считала меня причастным к террору. Это — или проявление
заботы обо мне, или — опасение скомпрометировать себя, — опасение, вызванное тем, что я сказал о Судакове. Но как спокойно приняла она убийство!» — с удивлением подумал он, чувствуя, что спокойствие Марины передалось и ему.
Движения его, когда он
был даже встревожен, сдерживались также мягкостью и
не лишенною своего рода грации ленью. Если на лицо набегала из души туча
заботы, взгляд туманился, на лбу являлись складки, начиналась игра сомнений, печали, испуга; но редко тревога эта застывала в форме определенной идеи, еще реже превращалась в намерение. Вся тревога разрешалась вздохом и замирала в апатии или в дремоте.
Вот чему ты осталась верна и почему
забота о нем никогда
не будет тяжела мне.
Она положила их на два стула, а Обломов вскочил и предложил ей самой третий, но она
не села; это
было не в ее привычках: она вечно на ногах, вечно в
заботе и в движении.
Но все эти
заботы не выходили пока из магического круга любви; деятельность его
была отрицательная: он
не спит, читает, иногда подумывает писать и план, много ходит, много ездит. Дальнейшее же направление, самая мысль жизни, дело — остается еще в намерениях.
—
Не говори,
не говори! — остановила его она. — Я опять, как на той неделе,
буду целый день думать об этом и тосковать. Если в тебе погасла дружба к нему, так из любви к человеку ты должен нести эту
заботу. Если ты устанешь, я одна пойду и
не выйду без него: он тронется моими просьбами; я чувствую, что я заплачу горько, если увижу его убитого, мертвого! Может
быть, слезы…
Стильтон в 40 лет изведал все, что может за деньги изведать холостой человек,
не знающий
забот о ночлеге и пище. Он владел состоянием в 20 миллионов фунтов. То, что он придумал проделать с Ивом,
было совершенной чепухой, но Стильтон очень гордился своей выдумкой, так как имел слабость считать себя человеком большого воображения и хитрой фантазии.
Тушин
был точно непокоен, но
не столько от «оскорбленных чувств», сколько от
заботы о том, что
было с нею после: кончена ли ее драма или нет?
— С летами придет и ум,
будут заботы — и созреют, — договорила Марья Егоровна. — Оба они росли у нас на глазах: где им
было занимать мудрости, ведь
не жили совсем!
Жизнь красавицы этого мира или «тряпичного царства», как называл его Райский, — мелкий, пестрый, вечно движущийся узор: визиты в своем кругу, театр, катанье, роскошные до безобразия завтраки и обеды до утра, и ночи, продолжающиеся до обеда.
Забота одна — чтоб
не было остановок от пестроты.
— Позвольте, Крафт, вы сказали: «Заботятся о том, что
будет через тысячу лет». Ну а ваше отчаяние… про участь России… разве это
не в том же роде
забота?
Когда
не было леса по берегам, плаватели углублялись в стороны для добывания дров. Матросы рубили дрова, офицеры таскали их на пароход. Адмирал порывался разделять их
заботы, но этому все энергически воспротивились, предоставив ему более легкую и почетную работу, как-то: накрывать на стол, мыть тарелки и чашки.
— Очень благодарю вас, Аграфена Петровна, за все
заботы обо мне, но мне теперь
не нужна такая большая квартира и вся прислуга. Если же вы хотите помочь мне, то
будьте так добры распорядиться вещами, убрать их покамест, как это делалось при мама. А Наташа приедет, она распорядится. (Наташа
была сестра Нехлюдова.)
Нет, если мы уж так расчетливы и жестокосерды, то
не лучше ли бы
было, соскочив, просто огорошить поверженного слугу тем же самым пестом еще и еще раз по голове, чтоб уж убить его окончательно и, искоренив свидетеля, снять с сердца всякую
заботу?
Тем
не менее самая главная
забота его
была о старце: он трепетал за него, за славу его, боялся оскорблений ему, особенно тонких, вежливых насмешек Миусова и недомолвок свысока ученого Ивана, так это все представлялось ему.
В детстве и юности он
был мало экспансивен и даже мало разговорчив, но
не от недоверия,
не от робости или угрюмой нелюдимости, вовсе даже напротив, а от чего-то другого, от какой-то как бы внутренней
заботы, собственно личной, до других
не касавшейся, но столь для него важной, что он из-за нее как бы забывал других.
— Ах да! — вырвалось вдруг у Ивана, и лицо его омрачилось
заботой, — да, я забыл… Впрочем, теперь все равно, все до завтра, — пробормотал он про себя. — А ты, — раздражительно обратился он к гостю, — это я сам сейчас должен
был вспомнить, потому что именно об этом томило тоской! Что ты выскочил, так я тебе и поверю, что это ты подсказал, а
не я сам вспомнил?
Они воскликнут наконец, что правда
не в тебе, ибо невозможно
было оставить их в смятении и мучении более, чем сделал ты, оставив им столько
забот и неразрешимых задач.
— Мой отец и мать, хотя
были люди богатые, тоже вечно хлопотали и толковали о деньгах; и богатые люди
не свободны от таких же
забот…
— Оно очень прозаично, m-r Бьюмонт, но меня привела к нему жизнь. Мне кажется, дело, которым я занимаюсь, слишком одностороннее дело, и та сторона, на которую обращено оно,
не первая сторона, на которую должны
быть обращены
заботы людей, желающих принести пользу народу. Я думаю так: дайте людям хлеб, читать они выучатся и сами. Начинать надобно с хлеба, иначе мы попусту истратим время.
Прошло месяца четыре.
Заботы о Крюковой, потом воспоминания о ней обманули Кирсанова: ему казалось, что теперь он безопасен от мыслей о Вере Павловне: он
не избегал ее, когда она, навещая Крюкову, встречалась и говорила с ним, «потом, когда она старалась развлечь его. Пока он грустит, оно и точно, в его сознательных чувствах к Вере Павловне
не было ничего, кроме дружеской признательности за ее участие.
—
Не исповедуйтесь, Серж, — говорит Алексей Петрович, — мы знаем вашу историю;
заботы об излишнем, мысли о ненужном, — вот почва, на которой вы выросли; эта почва фантастическая. Потому, посмотрите вы на себя: вы от природы человек и
не глупый, и очень хороший,
быть может,
не хуже и
не глупее нас, а к чему же вы пригодны, на что вы полезны?
Они живут весело и дружно, работают и отдыхают, и наслаждаются жизнью, и смотрят на будущее если
не без
забот, то с твердою и совершенно основательной уверенностью, что чем дальше, тем лучше
будет.
Марья Алексевна шмыгала мимо дочери и учителя во время первой их кадрили; но во время второй она
не показывалась подле них, и вся
была погружена в хлопоты хозяйки по приготовлению закуски вроде ужина. Кончив эти
заботы, она справилась об учителе — учителя уже
не было.
Я
был здоров, молод, весел, деньги у меня
не переводились,
заботы еще
не успели завестись — я жил без оглядки, делал, что хотел, процветал, одним словом.
Веселое гулянье! Сердцу радость
Глядеть на вас. Играйте, веселитесь,
Заботы прочь гоните: для
заботыСвоя пора. Народ великодушный
Во всем велик, — мешать с бездельем дело
Не станет он; трудиться, так трудиться,
Плясать и
петь, так вдоволь, до упаду.
Взглянув на вас разумным оком, скажешь,
Что вы народ честной и добрый; ибо
Лишь добрые и честные способны
Так громко
петь и так плясать отважно.
Спасибо вам на песнях и на пляске!
Уж тешиться, так тешиться!
Послушай, помиримся!
Для девушки присмотр всего нужнее
И строгий глаз, да
не один, а десять.
И некогда тебе и неохота
За дочерью приглядывать, так лучше
Отдать ее в слободку Бобылю,
Бездетному, на место дочки.
БудетЗаботы ей по горло, да и парням
Корысти нет на бобылеву дочку
Закидывать глаза. Согласна ты?
Станкевич
был сын богатого воронежского помещика, сначала воспитывался на всей барской воле, в деревне, потом его посылали в острогожское училище (и это чрезвычайно оригинально). Для хороших натур богатое и даже аристократическое воспитание очень хорошо. Довольство дает развязную волю и ширь всякому развитию и всякому росту,
не стягивает молодой ум преждевременной
заботой, боязнью перед будущим, наконец оставляет полную волю заниматься теми предметами, к которым влечет.
Первой вечер по свадьбе и следующий день, в которой я ей представлен
был супругом ее как его сотоварищ, она занята
была обыкновенными
заботами нового супружества; но ввечеру, когда при довольно многолюдном собрании пришли все к столу и сели за первый ужин у новобрачных и я, по обыкновению моему, сел на моем месте на нижнем конце, то новая госпожа сказала довольно громко своему мужу: если он хочет, чтоб она сидела за столом с гостями, то бы холопей за оной
не сажал.
Между нами
был такой контраст, который
не мог
не сказаться нам обоим, особенно мне: я
был человек, уже сосчитавший дни свои, а он — живущий самою полною, непосредственною жизнью, настоящею минутой, без всякой
заботы о «последних» выводах, цифрах или о чем бы то ни
было,
не касающемся того, на чем… на чем… ну хоть на чем он помешан; пусть простит мне это выражение господин Рогожин, пожалуй, хоть как плохому литератору,
не умевшему выразить свою мысль.