Неточные совпадения
Я не ожидал, что так скоро умру; это случайность, очень, по
правде сказать,
неприятная.
— Да,
неприятный. Прежде отучитесь от него и вообще от этих волчьих манер: это и будет первый шаг к человеческой
правде!
— Сколько хотите… Впрочем, — прибавил он с мефистофелевской иронией в лице, — вы можете это дело обделать даром — права вашей матушки неоспоримы, она виртембергская подданная, адресуйтесь в Штутгарт — министр иностранных дел обязан заступиться за нее и выхлопотать уплату. Я, по
правде сказать, буду очень рад свалить с своих плеч это
неприятное дело.
— Я говорю
правду, — отвечал князь прежним, совершенно невозмутимым тоном, — и поверьте: мне очень жаль, что это производит на вас такое
неприятное впечатление.
Несколько минут спустя они оба отправились в кондитерскую Розелли. Санин предварительно взял с Панталеоне слово держать дело о дуэли в глубочайшей тайне. В ответ старик только палец кверху поднял и, прищурив глаз, прошептал два раза сряду: «Segredezza!» (Таинственность!) Он видимо помолодел и даже выступал свободнее. Все эти необычайные, хотя и
неприятные события живо переносили его в ту эпоху, когда он сам и принимал и делал вызовы, —
правда, на сцене. Баритоны, как известно, очень петушатся в своих ролях.
А по
правде, ужасно любил сразиться в карточки, за что, и особенно в последнее время, имел частые и
неприятные стычки с Варварой Петровной, тем более что постоянно проигрывал.
— Нет, отчего же, — отозвалась она просто, — что ж тут
неприятного? Да она,
правда, колдунья. Но только теперь она стала стара и уж не может делать того, что делала раньше.
Но это не удалось мне — рассказ вышел неуклюжим,
неприятным и лишенным внутренней
правды.
Сказывают, что будто таковая
правда была императрице
неприятною, что в ее правлении и при ее учреждении могла она случиться, или, лучше сказать, обнаружиться.
«Странно, — подумал он, — она вышла замуж за старого,
неприятного и обыкновенного человека, вероятно для того, чтоб делать свою волю, и что же, если я отгадал
правду, если она добровольно переменила одно рабство на другое, то какая же у нее была цель?
Лицо,
правда,
неприятное, хотя ничего особенно некрасивого нет; одет, как и все.
Должно сказать, что некоторые из этих людей, прочитав «Мертвые души» во второй и даже в третий раз, совершенно отказались от первого своего
неприятного впечатления и вполне почувствовали
правду и художественную красоту творения.
Скажи ты мне, братец, только смотри говори
правду: не чувствуешь ли ты по утрам или после обеда, вечером, этакого
неприятного ощущения… тяжести?
Но
правда всегда бывает сурова, и кто осудит меня, если вырвется у меня даже грубое слово, когда меня, ни в чем не виноватого, запутают в
неприятное дело, да еще пристают ко мне, чтоб я радовался беде, в которую меня втянули?
Петька спал много, но ему почему-то все хотелось спать и часто казалось, что все вокруг него не
правда, а длинный
неприятный сон.
— Вообще, эта история составляет для меня одно из самых
неприятных воспоминаний. Ведь
правда, Верочка, гадко все это?
Совершенная
правда; но, согласитесь сами, Ивану Андреевичу было еще
неприятнее.
Румянцев. Покорно вас благодарю, Платон Алексеевич. Но только, почему же я не поощряю себя к этому? Вижу я, например, девицу, и знаю, что при этом много хлопот и могут быть
неприятные отношения, что, например, приедет ее брат, или жених, или даже и посторонний, и начнет меня бить в зашеину. И сама девица, может, вместо удовольствия, отлупит меня по щекам. Какая же тут приятность, не
правда ли-с?
Говорят: «Любить людей
неприятных нам — зачем?» А затем, что в этом радость. Испытай это, и ты узнаешь,
правда ли это.
— Что же делать? «Покориться, смириться», — говорил ей ее внутренний голос. Она чувствовала, что дядя Форов говорит ей
правду, она и сама понимала, что она легко могла всем надоесть своим тяжелым,
неприятным характером, и она даже оплакала это несчастие и почувствовала неодолимое влечение поехать к Бодростиной, видеть брата и Глафиру, которая никогда не говорила с нею сурово и всегда ею любовалась.
— Он бесхарактерный, слабый, мечтатель… Его нужно держать в руках, но только не очень… Мужчина не должен сознавать, что им ворочают, как кастрюлей. Нам же становится
неприятным уж слишком подчиняющийся мужчина… Не
правда ли?
А сам Норден представился просто чудаком,
правда,
неприятным, почему-то несчастным, но безобидным и во всяком случае чужим: заработаю деньжат, а там уеду, пусть живут как хотят, рассказывают анекдоты и танцуют.
«А сто чертей… и
правда, что же это я никак не могу припомнить: кому я сделал какое-нибудь добро?» — подумал непривычный к возражениям Дукач и, чтобы не слышать продолжения этого
неприятного для него разговора, сказал...