В лице Гаврилы явился тот «хороший человек», с которым Мухоедов отводил душу в минуту жизни трудную, на столе стоял микроскоп, с которым он работал, грудой были навалены
немецкие руководства, которые Мухоедов выписывал на последние гроши, и вот в этой обстановке Мухоедов день за днем отсиживается от какого-то Слава-богу и даже не мечтает изменять своей обстановки, потому что пред его воображением сейчас же проносится неизбежная тень директора реального училища, Ваньки Белоносова, катающегося на рысаках, этих врачей, сбивающих круглые капитальцы, и той суеты-сует, от которой Мухоедов отказался, предпочитая оставаться неисправимым идеалистом.
Неточные совпадения
Человеку, кроме огня, нужно еще освоиться. Петух был давно мною съеден, сенник для меня набит Егорычем, покрыт простыней, горела лампа в кабинете в моей резиденции. Я сидел и, как зачарованный, глядел на третье достижение легендарного Леопольда: шкаф был битком набит книгами. Одних
руководств по хирургии на русском и
немецком языках я насчитал бегло около тридцати томов. А терапия! Накожные чудные атласы!
В 1883 году прусское правительство, под влиянием агитации антививисекционистов, обратилось к медицинским факультетам с запросом о степени необходимости живосечений; один выдающийся
немецкий физиолог вместо ответа прислал в министерство «
Руководство к физиологии» Германа, причем в
руководстве этом он вычеркнул все те факты, которых без живосечений было бы невозможно установить; по сообщению
немецких газет, «книга Германа вследствие таких отметок походила на русскую газету, прошедшую сквозь цензуру: зачеркнутых мест было больше, чем незачеркнутых».
Стр. 86. КуглерФридрих (ум. в 1858) —
немецкий искусствовед, автор фундаментального «
Руководства по истории искусства» (1841–1872; русский перевод 1869–1876).
Петька, между тем, был живехонек и здоровехонек и усердно изучал хитрую медицинскую науку под
руководством немца Краузе, конечно, не по книгам, а со слов
немецкого доктора. Наглядно изучал он приготовление снадобий из разного рода мушек, трав и кореньев, чем с утра до вечера занимался старик. Скоро Петр Ананьев оказался ему деятельным помощником: тер, толок, варил, сортировал травы и коренья, и удивлял «немца» русской смекалкой.