Неточные совпадения
Солдаты весело разговаривали между собою, вмешивая поминутно в речь
немецкие и французские слова.
Солдаты, требовавшие смены Барклая де Толля за его
немецкую фамилию, были предшественниками Хомякова и его друзей.
А тут чувствительные сердца и начнут удивляться, как мужики убивают помещиков с целыми семьями, как в Старой Руссе
солдаты военных поселений избили всех русских немцев и
немецких русских.
Эта неуместная, тупая,
немецкая шутка была поцелуем Дибича. Полежаева свезли в лагерь и отдали в
солдаты.
Но мало и этого: недавно
немецкий император еще точнее разъяснил значение и призвание воина, отличив, благодарив и наградив
солдата за то, что он убил беззащитного узника, пытавшегося бежать.
— Ну,
немецкая харя! — продолжал гренадер, — понял ли ты теперь, что значит французской
солдат?
— Пускай шер а канон, пускай по-французски. Капитан у нас умный, Владимир Михайлыч: языки знает и разные
немецкие стишки наизусть долбит. Слушайте, юноша! Я вас затем позвал, чтобы предложить вам перебраться ко мне в палатку. Там ведь вам вшестером с
солдатами тесно и скверно. Насекомые. Все-таки у нас лучше…
Достигаев. Опровергнут? Не слыхали об этом. Ну, пускай он опровергнут, а привычка к нему всё-таки осталась, и немцы отлично… приспособляются. Немец социалиста не боится, он и социалисту кушать дает. И — что же мы видим? У нас в шестом году кадеты уговаривали народ: не плати царю налогов, не давай
солдат! Народ и ухом не повёл… да! А вот,
немецкие рабочие, социалисты, в четырнадцатом году, глазом не моргнув, дали денег на войну.
«Я требую, — писал в 1874 году известный
немецкий хирург Лангенбек, — чтобы всякий врач, призванный на поле сражения, обладал оперативною техникою настолько же в совершенстве, насколько боевые
солдаты владеют военным оружием…» Кому, действительно, может прийти в голову послать в битву
солдат, которые никогда не держали в руках ружья, а только видели, как стреляют другие? А между тем врачи повсюду идут не только на поле сражения, а и вообще в жизнь неловкими рекрутами, не знающими, как взяться за оружие.
— Камрад, куда вы? — услышал Игорь
немецкий окрик y костра, сделанный одним из
солдат.
С интересом туриста ехал я на Страсбур — тогда еще французский город, с населением
немецкой расы, ехал демократично, в третьем классе, и дорогой видел много характерного, особенно когда из Страсбура отправился к
немецкой границе. Со мною сидели
солдаты и шварцвальдские крестьяне. Францию любили не только эльзасцы и лотарингцы, но и баденские немцы. Близость офранцуженных провинций делала то, что и в Бадене чувствовалось культурное влияние Франции.
Толстый
немецкий офицер, уча рекрут, находит на толпу
солдат и, разгоняя их палкой, кричит...
— Проснитесь, мои дети, — сказала она
солдатам, — и слушайте меня. Хотите ли вы следовать за дочерью Петра Первого? Вы знаете, что престол принадлежит мне, несправедливость, причиненная мне, отзывается на всем нашем бедном народе, и он изнывает под игом
немецким. Освободимся от этих гонителей.
Солдаты не хотели повиноваться офицерам, фамилии которых изобличали их
немецкое происхождение.
На одной из станций он обогнал обоз русских раненых. Русский офицер, ведший транспорт, развалясь на передней телеге, что-то кричал, ругая грубыми словами
солдата. В длинных
немецких форшпанах тряслось по каменистой дороге по шести и более бледных, перевязанных и грязных раненых. Некоторые из них говорили (он слышал русский говор), другие ели хлеб, самые тяжелые, молча, с кротким и болезненным детским участием, смотрели на скачущего мимо их курьера.