Неточные совпадения
Николай Щербацкий, двоюродный брат Кити, в коротенькой жакетке и узких панталонах, сидел с коньками
на ногах
на скамейке и, увидав Левина, закричал ему...
Дарья Александровна села
на садовую
скамейку в углу аллеи. Он остановился пред ней.
Дойдя по узкой тропинке до нескошенной полянки, покрытой с одной стороны сплошной яркой Иван-да-Марьей, среди которой часто разрослись темнозеленые, высокие кусты чемерицы, Левин поместил своих гостей в густой свежей тени молодых осинок,
на скамейке и обрубках, нарочно приготовленных для посетителей пчельника, боящихся пчел, а сам пошел
на осек, чтобы принести детям и большим хлеба, огурцов и свежего меда.
— Нет, я совсем не хороша. Ну, скажите мне… Постойте, посидимте, — сказала Кити, усаживая ее опять
на скамейку подле себя. — Скажите, неужели не оскорбительно думать, что человек пренебрег вашею любовью, что он не хотел?..
«Что это? Я огорчил ее. Господи, помоги мне!» подумал Левин и побежал к старой Француженке с седыми букольками, сидевшей
на скамейке. Улыбаясь и выставляя свои фальшивые зубы, она встретила его, как старого друга.
На другой день утром я проснулся рано; но Максим Максимыч предупредил меня. Я нашел его у ворот сидящего
на скамейке. «Мне надо сходить к коменданту, — сказал он, — так пожалуйста, если Печорин придет, пришлите за мной…»
Максим Максимыч сел за воротами
на скамейку, а я ушел в свою комнату. Признаться, я также с некоторым нетерпением ждал появления этого Печорина; хотя, по рассказу штабс-капитана, я составил себе о нем не очень выгодное понятие, однако некоторые черты в его характере показались мне замечательными. Через час инвалид принес кипящий самовар и чайник.
«Я влюблена», — шептала снова
Старушке с горестью она.
«Сердечный друг, ты нездорова». —
«Оставь меня: я влюблена».
И между тем луна сияла
И томным светом озаряла
Татьяны бледные красы,
И распущенные власы,
И капли слез, и
на скамейкеПред героиней молодой,
С платком
на голове седой,
Старушку в длинной телогрейке:
И всё дремало в тишине
При вдохновительной луне.
— Этот у меня будет светский молодой человек, — сказал папа, указывая
на Володю, — а этот поэт, — прибавил он, в то время как я, целуя маленькую сухую ручку княгини, с чрезвычайной ясностью воображал в этой руке розгу, под розгой —
скамейку, и т. д., и т. д.
Выглядывая
скамейку, он заметил впереди себя, шагах в двадцати, идущую женщину, но сначала не остановил
на ней никакого внимания, как и
на всех мелькавших до сих пор перед ним предметах.
Показалось ему вдруг тоже, что ужасно ему теперь отвратительно проходить мимо той
скамейки,
на которой он тогда, по уходе девочки, сидел и раздумывал, и ужасно тоже будет тяжело встретить опять того усача, которому он тогда дал двугривенный: «Черт его возьми!»
«Для кого же после этого делались все приготовления?» Даже детей, чтобы выгадать место, посадили не за стол, и без того занявший всю комнату, а накрыли им в заднем углу
на сундуке, причем обоих маленьких усадили
на скамейку, а Полечка, как большая, должна была за ними присматривать, кормить их и утирать им, «как благородным детям», носики.
— Говорю вам: впереди меня шла, шатаясь, тут же
на бульваре. Как до
скамейки дошла, так и повалилась.
Он поспешно огляделся, он искал чего-то. Ему хотелось сесть, и он искал
скамейку; проходил же он тогда по К—му бульвару.
Скамейка виднелась впереди, шагах во ста. Он пошел сколько мог поскорее; но
на пути случилось с ним одно маленькое приключение, которое
на несколько минут привлекло к себе все его внимание.
Он сошелся с девушкой у самой
скамейки, но, дойдя до скамьи, она так и повалилась
на нее, в угол, закинула
на спинку
скамейки голову и закрыла глаза, по-видимому от чрезвычайного утомления.
Кабанова и Феклуша сидят
на скамейке.
Общественный сад
на высоком берегу Волги, за Волгой сельский вид.
На сцене две
скамейки и несколько кустов.
Кнуров, Вожеватов, Карандышев, Огудалова; Лариса в глубине садится
на скамейку у решетки и смотрит в бинокль за Волгу. Гаврило, Иван.
Лариса. Ах, как я устала. Я теряю силы, я насилу взошла
на гору. (Садится в глубине сцены
на скамейку у решетки.)
Марья Ивановна села
на другом конце
скамейки.
И Марья Ивановна увидела даму, сидевшую
на скамейке противу памятника.
Тетушка Анны Сергеевны, княжна Х……я, худенькая и маленькая женщина с сжатым в кулачок лицом и неподвижными злыми глазами под седою накладкой, вошла и, едва поклонившись гостям, опустилась в широкое бархатное кресло,
на которое никто, кроме ее, не имел права садиться. Катя поставила ей
скамейку под ноги: старуха не поблагодарила ее, даже не взглянула
на нее, только пошевелила руками под желтою шалью, покрывавшею почти все ее тщедушное тело. Княжна любила желтый цвет: у ней и
на чепце были ярко-желтые ленты.
Фенечка, которая принялась было разбирать вполголоса попавшуюся ей статью «о креозоте», [Креозот — пахучая дезинфицирующая жидкость. Ею, например, пропитывали шпалы.] засмеялась и бросила книгу… она скользнула со
скамейки на землю.
Фенечка приподнялась со
скамейки и глядела
на него молча.
В Никольском, в саду, в тени высокого ясеня, сидели
на дерновой
скамейке Катя с Аркадием;
на земле возле них поместилась Фифи, придав своему длинному телу тот изящный поворот, который у охотников слывет «русачьей полежкой».
Однажды, часу в седьмом утра, Базаров, возвращаясь с прогулки, застал в давно отцветшей, но еще густой и зеленой сиреневой беседке Фенечку. Она сидела
на скамейке, накинув по обыкновению белый платок
на голову; подле нее лежал целый пук еще мокрых от росы красных и белых роз. Он поздоровался с нею.
Сухой кашель раздался за сиренями. Фенечка мгновенно отодвинулась
на другой конец
скамейки. Павел Петрович показался, слегка поклонился и, проговорив с какой-то злобною унылостью: «Вы здесь», — удалился. Фенечка тотчас подобрала все розы и вышла вон из беседки.
Он вышел
на крыльцо, встречу ему со
скамейки вскочила Дуняша...
Сзади экипажа,
на высокой узенькой
скамейке, качается, скрестив руки
на груди, маленький негр, весь в белом, в смешной шапочке
на курчавой голове, с детским личиком и важно или обиженно надутыми губами.
Там
на спинках
скамеек сидели воробьи, точно старенькие люди; по черноватой воде пруда плавал желтый лист тополей, напоминая ладони с обрубленными пальцами.
В пекарне началось оживление, кудрявый Алеша и остролицый, худенький подросток Фома налаживали в приямке два самовара, выгребали угли из печи, в углу гремели эмалированные кружки, лысый старик резал каравай хлеба равновесными ломтями, вытирали стол, двигали
скамейки, по асфальту пола звучно шлепали босые подошвы, с печки слезли два человека в розовых рубахах, без поясов, одинаково растрепанные, одновременно и как будто одними и теми же движениями надели сапоги, полушубки и — ушли в дверь
на двор.
Он вдруг отрезвился, взглянул с удивлением
на Марфеньку, что она тут, осмотрелся кругом и быстро встал со
скамейки. У него вырвался отчаянный: «Ах!»
Старик быстро взглянул
на нее, разом вникнул и мигом поспешил было приподняться, но ничего не вышло: приподнялся вершка
на два и опять упал
на скамейку.
Она уже несколько раз наклонялась и схватывалась за
скамейку, но оттащить не могла;
скамейка, с сидящим
на ней Макаром Ивановичем, не трогалась.
У трактиров уже теснились, высвободившись из своих фабрик, мужчины в чистых поддевках и глянцовитых сапогах и женщины в шелковых ярких платках
на головах и пальто с стеклярусом. Городовые с желтыми шнурками пистолетов стояли
на местах, высматривая беспорядки, которые могли бы paзвлечь их от томящей скуки. По дорожкам бульваров и по зеленому, только что окрасившемуся газону бегали, играя, дети и собаки, и веселые нянюшки переговаривались между собой, сидя
на скамейках.
Они сидели в эту минуту
на зеленой садовой
скамейке.
На скамейке у ворот сидел и прохлаждался вечерним воздухом лакей Смердяков, и Иван Федорович с первого взгляда
на него понял, что и в душе его сидел лакей Смердяков и что именно этого-то человека и не может вынести его душа.
Он сел
на скамейку и посадил с собою рядом Алешу.
С брезгливым и раздражительным ощущением хотел было он пройти теперь молча и не глядя
на Смердякова в калитку, но Смердяков встал со
скамейки, и уже по одному этому жесту Иван Федорович вмиг догадался, что тот желает иметь с ним особенный разговор.
Тут случилась неожиданность: Алеша вдруг чихнул;
на скамейке мигом притихли. Алеша встал и пошел в их сторону. Это был действительно Смердяков, разодетый, напомаженный и чуть ли не завитой, в лакированных ботинках. Гитара лежала
на скамейке. Дама же была Марья Кондратьевна, хозяйкина дочка; платье
на ней было светло-голубое, с двухаршинным хвостом; девушка была еще молоденькая и недурная бы собой, но с очень уж круглым лицом и со страшными веснушками.
— Что батюшка, спит или проснулся? — тихо и смиренно проговорил он, себе самому неожиданно, и вдруг, тоже совсем неожиданно, сел
на скамейку.
На мгновение ему стало чуть не страшно, он вспомнил это потом. Смердяков стоял против него, закинув руки за спину, и глядел с уверенностью, почти строго.
Около фанзы росли две лиственницы. Под ними стояла маленькая скамеечка. Ли Цун-бин обратился к лиственницам с трогательной речью. Он говорил, что посадил их собственными руками и они выросли большими деревьями. Здесь много лет он отдыхал
на скамейке в часы вечерней прохлады и вот теперь должен расстаться с ними навсегда. Старик прослезился и снова сделал земные поклоны.
Девочка погасила фонарь, присела
на крошечную
скамейку и начала правой рукой качать люльку, левой поправлять лучину.
Предсказание Павла сбылось: Маврушу высекли. Но
на первый раз поступили по-отечески: наказывали не
на конюшне, а в девичьей, и сечь заставили самого Павла. Когда экзекуция кончилась, она встала с
скамейки, поклонилась мужу в ноги и тихо произнесла...
Перед матушкой,
на свободном месте передней
скамейки, стояло большое лукошко, наполненное большими поздними персиками (венусами), которые были переложены смородинным и липовым листом.
Я хочу сесть
на одну из
скамеек около стола и принять участие в соборном деле и общении.
Встанет заинтересовавшийся со
скамейки, подойдет к дому — и секрет открылся: в стене ниже тротуара широкая дверь, куда ведут ступеньки лестницы. Навстречу выбежит, ругаясь непристойно, женщина с окровавленным лицом, и вслед за ней появляется оборванец, валит ее
на тротуар и бьет смертным боем, приговаривая...
Первую чару пил хозяин артели, а потом все садились
на скамейки, пили, закусывали, торговались и тут же «по пьяному делу» заключали условия с хозяином
на словах, и слово было вернее нотариального контракта.
Во дворе дома Училища живописи во флигельке, где была скульптурная мастерская Волнухина, много лет помещалась столовка, занимавшая две сводчатые комнаты, и в каждой комнате стояли чисто-начисто вымытые простые деревянные столы с горами нарезанного черного хлеба. Кругом
на скамейках сидели обедавшие.