Неточные совпадения
На одном берегу собралось множество народа; некоторые просили знаками наших пристать, показывая какую-то бумагу, и когда они пристали, то корейцы бумаги не дали, а привели одного
мужчину, положили его
на землю и начали бить какой-то палкой в виде лопатки.
А когда
мужчины вздумали бегать взапуски, прыгать через канаву, то три мыслителя отличились самыми усердными состязателями мужественных упражнений: офицер получил первенство в прыганье через канаву, Дмитрий Сергеич, человек очень сильный, вошел в большой азарт, когда офицер поборол его: он надеялся быть первым
на этом поприще после ригориста, который очень удобно поднимал
на воздухе и клал
на землю офицера и Дмитрия Сергеича вместе, это не вводило в амбицию ни Дмитрия Сергеича, ни офицера: ригорист был признанный атлет, но Дмитрию Сергеичу никак не хотелось оставить
на себе того афронта, что не может побороть офицера; пять раз он схватывался с ним, и все пять раз офицер низлагал его, хотя не без труда.
Около стен залы сидели нетанцующие дамы с открытыми шеями и разряженные, насколько только хватило у каждой денег и вкусу, а также стояло множество
мужчин, между коими виднелись чиновники в вицмундирах, дворяне в своих отставных военных мундирах, а другие просто в черных фраках и белых галстуках и, наконец, купцы в длиннополых, чуть не до
земли, сюртуках и все почти с огромными, неуклюжими медалями
на кавалерских лентах.
Я сидел, углубившись в чтение календаря, как вдруг передо мной, словно из-под
земли, вырос неизвестный
мужчина (надо сказать, что с тех пор, как произошло мое вступление
на путь благонамеренности, я держу двери своей квартиры открытыми, чтоб"гость"прямо мог войти в мой кабинет и убедиться в моей невинности).
«Однажды, во время пира, одну из них, черноволосую и нежную, как ночь, унес орел, спустившись с неба. Стрелы, пущенные в него
мужчинами, упали, жалкие, обратно
на землю. Тогда пошли искать девушку, но — не нашли ее. И забыли о ней, как забывают обо всем
на земле».
Женщины плакали, глядя
на него,
мужчины, брезгливо сморщив лица, угрюмо ушли; мать урода сидела
на земле, то пряча голову, то поднимая ее и глядя
на всех так, точно без слов спрашивала о чем-то, чего никто не понимал.
Все разбрелись куда попало, и
на месте остались только Кирилин, Ачмианов и Никодим Александрыч. Кербалай принес стулья, разостлал
на земле ковер и поставил несколько бутылок вина. Пристав Кирилин, высокий, видный
мужчина, во всякую погоду носивший сверх кителя шинель, своею горделивою осанкою, важной походкой и густым, несколько хриплым голосом напоминал провинциальных полицеймейстеров из молодых. Выражение у него было грустное и сонное, как будто его только что разбудили против его желания.
Тетерев. Вот — говорят, что женщин
на земле больше, чем
мужчин. Однако я живал во многих городах, и всегда, везде мне не хватало дамы…
Навстречу Пшецыньскому вышел неслышною, дробною походочкою, потупив в
землю глаза, плотно-кругленький
мужчина лет сорока, в длинной черной сутане. Широкое лицо его светилось безмятежно довольной улыбкой. Видно было, что человек этот живет покойно, ест вкусно, пьет умеренно, но хорошо, спит сладко и все житейские отправления свои совершает в надлежащем порядке. «Всегда доволен сам собой, своим обедом и… женой», — сказали бы мы, если б католические ксендзы не были обречены
на безбрачие.
Медленным шагом, с важностью во взоре, в походке и голосе, Николай Александрыч подошел к столу, часто повторяя: «Христос воскресе! Христос воскресе!» Прочие стали перед ним полукругом —
мужчины направо, женщины налево. И начали они друг другу кланяться в
землю по три раза и креститься один
на другого обеими руками.
Увидев бегство Кишенского, Иосаф Платонович не знал уже меры своим восторгам: он кидался
на шею Бодростину и другим
мужчинам, лобызал их, и наконец, остановившись пред Глафирой, поклонился ей чуть не до
земли и воскликнул...
Кате стало весело, и смех неудержимо забился в груди: да неужели это, правда, смерть? И неужели бывает так смешно умирать? Она хохотала, острила, рассказывала смешные вещи. И что-то легкое было во всем теле, поднимавшее от
земли, и с смеющимся интересом она ждала: десяток сильных
мужчин окружит ее; поведут куда-то, наставят ружья
на нее. И им не будет стыдно…
На камне, вросшем наполовину в
землю и покрытом диким мохом, под огромным вязом, от которого отлетали последние поблекшие листья, сидел смуглый широкоплечий
мужчина в нахлобученной
на самые глаза черной шапке и раскачивался в разные стороны.
На камне, вросшем наполовину в
землю и покрытом диким мхом, под огромным вязом, от которого отлетали последние поблекшие листья, сидел смуглый широкоплечий
мужчина с нахлобученной
на самые глаза черной шапкой и раскачивался в разные стороны.
Сам герцог и оба его провожатые были в обыкновенном партикулярном платье, в котором, впрочем, герцог держался совсем по-военному. Он был представительный и даже красивый
мужчина, имел очень широкие манеры и глядел как человек, который не боится, что его кто-нибудь остановит; он поводил плечами, как будто
на нем были эполеты, и шел легко, словно только лишь из милости касался ногами
земли.