Подробности этой встречи я описал в очерке, помещенном в одном сборнике, и повторять здесь не буду. Для меня, юноши из провинции, воспитанного в барской среде, да и для всех москвичей и иногородных из сколько-нибудь образованных сфер, Щепкин был
национальной славой. Несмотря на сословно-чиновный уклад тогдашнего общества, на даровитых артистов, так же как и на известных писателей, смотрели вовсе не сверху вниз, а, напротив, снизу вверх.
Неточные совпадения
За ним почтительно двигалась группа людей, среди которых было четверо китайцев в
национальных костюмах; скучно
шел молодцеватый губернатор Баранов рядом с генералом Фабрициусом, комиссаром павильона кабинета царя, где были выставлены сокровища Нерчинских и Алтайских рудников, драгоценные камни, самородки золота. Люди с орденами и без орденов почтительно, тесной группой, тоже
шли сзади странного посетителя.
Город уже проснулся, трещит, с недостроенного дома снимают леса, возвращается с работы пожарная команда, измятые, мокрые гасители огня равнодушно смотрят на людей, которых учат ходить по земле плечо в плечо друг с другом, из-за угла выехал верхом на пестром коне офицер, за ним, перерезав дорогу пожарным, громыхая железом, поползли небольшие пушки, явились солдаты в железных
шлемах и прошла небольшая толпа разнообразно одетых людей, впереди ее чернобородый великан нес икону, а рядом с ним подросток тащил на плече, как ружье, палку с
национальным флагом.
Интересы жизни частной, эгоистически семейной, мещанской побеждаются интересами жизни
национальной, исторической, мировой, инстинктами
славы народов и государств.
Герой «Медного всадника»
посылает проклятие чудотворному строителю Петру с «частной» точки зрения, от лица индивидуальной судьбы, противополагающей себя судьбе исторической,
национальной, мировой.
Параллельно индивидуализации в
национальном существовании
идет универсализация, развитие вширь.
Можно сказать, что человечество
идет к единству через
национальную индивидуализацию.
До Христа мир не знал вселенской религии; все религии были
национальными и ограниченными, но мир
шел с разных концов к вселенскому религиозному сознанию, к вселенской религии.
Люди толкались, забегая один вперёд другого, размахивали руками, кидали в воздух шапки, впереди всех, наклонив голову, точно бык,
шёл Мельников с тяжёлою палкой в руках и
национальным флагом на ней. Он смотрел в землю, ноги поднимал высоко и, должно быть, с большой силою топал о землю, — при каждом ударе тело его вздрагивало и голова качалась. Его рёв густо выделялся из нестройного хаоса жидких, смятённых криков обилием охающих звуков.
— Но наша
национальная честь, сударыня… наша
слава?
Города к приезду губернаторов воспринимали помазание мелом, сажей и охрою; на шлагбаумы заново наводилась
национальная пестрядь казенной трехцветки; бударям и инвалидам внушали «головы и усы наваксить», — из больниц
шла усиленная выписка в «оздоровку».
Еще дальше
идет Беха-Улла [Беха-улла Мирза Хуссейн Али — основатель бехаизма, иранского религиозно-политического течения, возникшего в середине XIX в. уже после подавления восстания бабидов и ориентированного на соединение науки и религии, отрицавшего религиозный и
национальный фанатизм мусульманского Востока.], автор «Китабе-Акдес», в своей беседе с Э. Г. Броуном: «Мы же даем, — говорит он, — чтобы все народы пришли к единой вере, и люди стали братьями; чтобы рознь религиозная перестала существовать и уничтожено было различие национальностей.
Вы себя черните да бьете при содействии какого-нибудь литературного лгунищи, а наши провинциалы читают да думают: «Эва мы, братцы, в гору
пошли!» И вот, которые пошельмоватее, поначитавшись, как вы там сами собою тяготитесь и ждете от нас, провинциалов, обновления, — снаряжаются и едут в Петербург, чтобы уделить вам нечто от нашей деловитости, от наших «здравых и крепких
национальных идей».
«Сильный, Державный, царствуй на
славу…» подхватили сотни дружных голосов, и могучей волной разлился по улице хорошо знакомый каждому русскому сердцу
национальный гимн.
И тем не менее в объективной действительности «классовый» интерес может быть более человеческим, чем интерес «
национальный», т. е. в нем может быть речь о попранном достоинстве человека, о ценности человеческой личности, в «
национальном» же интересе может речь
идти об «общем», не имеющем никакого отношения к человеческому существованию.
Можно
пойти ещё дальше и сказать, что конкретным человеком является только вот этот человек, с именем собственным, заключающий в себе максимальное количество
национальных, социальных, профессиональных и других признаков.
Из залы неслись звуки лезгинки. Я видела из моего темного угла, как мелькали алые рукава бешметов: это Бэлла плясала свой
национальный танец с князем Израилом. Но я не
пошла туда, откуда неслись призывные и веселые звуки чиунгури и звенящие колокольчики бубна. Я осталась на балконе, пытливо вглядываясь в кусты пурпуровых роз, казавшихся совсем черными при бледном сиянии месяца.
Старонемецкая архитектура и памятники творчества в живописи и ваянии, собранные в
Национальном музее, не могли
идти в сравнение с тем, что осталось в Нюрнберге, где я остановился по дороге из Швейцарии.
И особое место привилегированной,
национальной (по-тогдашнему"императорской") сцены занимала Comedie Francaise, повитая славными традициями вековой
славы. И самой твердой"традицией"была обязанность
национального театра (получающего субсидию) играть классическийрепертуар — трагиков и комиков XVII и XVIII столетий...
Национальной, чисто австрийской
славой жил престарелый Грильпарцер. Его пьесы не сходили с подмостков Бург-театра (вроде «Des Meeres und der Liebe Wcllen») («Геро и Леандр») с Вальтер в роли Геро. Но он уже доживал свой век, нигде не показывался и принадлежал уже больше к царству теней, чем к действующим писателям.
Но русская
национальная революция присвоена была себе революционными интеллигентскими кружками и массами, которые
пошли за их демагогическими лозунгами.
Голос правды и элементарного нравственного инстинкта заставляет признать, что в нынешний грозный час дело
идет о спасении родины, спасении России, а не революции, и что правительством
национального спасения может быть лишь такое правительство, в которое войдут представители всех групп и всех партий, а не одной классовой партии, которая не может быть облечена доверием нации.