Неточные совпадения
Душа оставляет тело, странствует и многое видит
в то время, когда человек спит. Этим объясняются сны. Душа неодушевленных предметов тоже может оставлять свою материю. Виденный нами мираж, с точки зрения Дерсу, был
тенью (ханя) тех предметов, которые
в это время
находились в состоянии покоя. Та к первобытный человек, одушевляя природу, просто объясняет такое сложное оптическое явление, как мираж.
Лесок,
в котором долженствовало происходить побоище,
находился в четверти мили от Ганау. Санин с Панталеоне приехали первые, как он предсказывал; велели карете остаться на опушке леса и углубились
в тень довольно густых и частых деревьев. Им пришлось ждать около часу.
Наконец, настойчиво отведя эти чувства, как отводят рукой упругую, мешающую смотреть листву, я стал одной ногой на кормовой канат, чтобы ближе нагнуться к надписи. Она притягивала меня. Я свесился над водой, тронутой отдаленным светом. Надпись
находилась от меня на расстоянии шести-семи футов. Прекрасно была озарена она скользившим лучом. Слово «Бегущая» лежало
в тени, «по» было на границе
тени и света — и заключительное «волнам» сияло так ярко, что заметны были трещины
в позолоте.
Дойдя до густой березовой рощи, которую перерезывала узкая проселочная дорога, он остановился и, казалось, с большим вниманием стал рассматривать едва заметное полуобгоревшее строение, коего развалины виднелись на высоком холме, верстах
в пяти от рощи,
в тени которой он тогда
находился.
Здесь было почти темно; вся уборная — маленькая дощатая комнатка, пристроенная сзади павильона, —
находилась в густой
тени.
Тихо Вадим приближался к церкви; сквозь длинные окна сияли многочисленные свечи и на тусклых стеклах мелькали колеблющиеся
тени богомольцев; но во дворе монастырском всё было тихо;
в тени, окруженные высокою полынью и рябиновыми кустами, белели памятники усопших с надписями и крестами; свежая роса упадала на них, и вечерние мошки жужжали кругом; у колодца стоял павлин, распуша радужный хвост, неподвижен, как новый памятник; не знаю, с какою целью, но эта птица
находится почти во всех монастырях!
Вокруг нас царила та напряжённая тишина, от которой всегда ждёшь чего-то и которая, если б могла продолжаться долго, сводила бы с ума человека своим совершенным покоем и отсутствием звука, этой яркой
тени движения. Тихий шорох волн не долетал до нас, — мы
находились в какой-то яме, поросшей цепкими кустарниками и казавшейся мохнатым зевом окаменевшего животного. Я смотрел на Шакро и думал...
Забегали люди. Там и здесь,
в люстрах и по стене, вспыхнули отдельные лампочки, — их мало было для света, но достаточно для того, чтобы появились
тени. Всюду появились они: встали
в углах, протянулись по потолку; трепетно цепляясь за каждое возвышение, прилегли к стенам; и трудно было понять, где
находились раньше все эти бесчисленные уродливые, молчаливые
тени, безгласные души безгласных вещей.
Все смешалось
в один сплошной радостный звук, продолжавшийся минуты две. Когда первый порыв радости прошел, Королевы заметили, что кроме Володи
в передней
находился еще один маленький человек, окутанный
в платки, шали и башлыки и покрытый инеем; он неподвижно стоял
в углу
в тени, бросаемой большою лисьей шубой.
Мы ходили вверх по маленькой речке, бродили по березовой роще, сидели и лежали под
тенью дерев; говорили как-то мало, не живо, не связно и вообще
находились в каком-то принужденном состоянии.
Опять скрипнула дверь, показалась Маруся. Потом неуклюжая фигура Тимохи сползла по лестнице с сеновала. Маруся принялась доить коров, Тимоха запряг лошадь и привез к огороду огромное полубочье воды для поливки. Замычали коровы и телята, на заимке начинался день… Небо над верхушками гор слабо окрашивалось, но мы
находились еще
в длинной
тени, покрывшей всю равнину… Кроме того, по небу развесилась топкая подвижная пелена тумана…
Однажды, около полудня, Иисус и ученики его проходили по каменистой и горной дороге, лишенной
тени, и так как уже более пяти часов
находились в пути, то начал Иисус жаловаться на усталость.
На сто из них вряд ли
найдутся трое, которые
в самом деле любят искусство бескорыстно; остальные любят только вертеться
в тени, бросаемой жрецами искусства.
Но вот,
нашлось тут у него одно письмо за подписью Герцена; мы его сверяли с несколькими подлинными письмами Герцена, но
в почерке и
тени нет сходства!
Но рядом с этим мир имеет и низшую «подставку» — υποδοχή [Более точный перевод: подоснова, «субстрат» (греч.).], которая есть «место» распавшейся, актуализированной множественности, находящей свое единство лишь во временно-пространственном процессе,
в становлении, бытии-небытии; слои бытия переложены здесь слоями небытия, и бытие
находится в нерасторжимом, как свет и
тень, союзе с небытием.
В одном из таких госпиталей,
в белой, чистой, просторной горнице лежит Милица. Ее осунувшееся за долгие мучительные дни болезни личико кажется неживым. Синие
тени легли под глазами… Кожа пожелтела и потрескалась от жара. Она по большей части
находится в забытьи. Мимо ее койки медленно, чуть слышно проходят сестрицы. Иногда задерживаются, смотрят
в лицо, ставят термометр, измеряющий температуру, перебинтовывают рану, впрыскивают больной под кожу морфий…
Совершается нечто подобное тому, что делает показывающий что-нибудь на
тени и желающий поддержать то заблуждение,
в котором
находятся его зрители.
На опушке леса было хорошо и прохладно. Мальчики с наслаждением принялись прыгать и играть под
тенью громадных елей и густолиственных берез. Митька ловил Бобку, Бобка улепетывал от Митьки, поминутно радостно взвизгивая. Юрка и Сережа влезали на деревья и оттуда любовались видом старого княжеского дома, который
находился в версте от опушки и казался огненным
в вечернем освещении заходящего солнца.
Так же, по мнению Сурминой, и
в портрете Тони живописец погрешил. Андрей Иванович называл ее хорошенькой, миленькой, а мать нашла, что она более чем хорошенькая и привлекательна
в высшей степени. Но и
в этом случае
нашлось для него извинение. Он писал к ней во время своего страстного поклонения другой очаровательной девушке, перед ослепительной красотой которой все, ее окружавшее, представлялось ему
в тени, на заднем плане.
А между тем получить назначение
в армию было делом очень легким, лишь бы
нашлось кому замолвить словечко, так как
в описываемое нами время все делалось из милости и по связям родства и свойства. Но Александр Васильевич не хотел и не имел покровителей, а потому и должен был остаться
в тени.