Неточные совпадения
— Я —
служу науке, конкретнее говоря — женщинам.
Стали носиться зловещие слухи о необходимости не только знания грамоты, но и других, до тех пор не слыханных в том быту
наук. Между титулярным советником и коллежским асессором разверзалась бездна, мостом через которую
служил какой-то диплом.
Тиранил же ужасно, обучая ее всяким штукам и
наукам, и довел бедную собаку до того, что та выла без него, когда он отлучался в классы, а когда приходил, визжала от восторга, скакала как полоумная,
служила, валилась на землю и притворялась мертвою и проч., словом, показывала все штуки, которым ее обучили, уже не по требованию, а единственно от пылкости своих восторженных чувств и благодарного сердца.
— Нет, вы необходимы именно, как специалист: вы будете
служить щитом благонравия и отличного направления наших
наук.
Баадер предлагает, чтобы несколько русских приехало в Мюнхен учиться и слушать его лекции, чтобы «заполнить пробел, который существует как в России, так и на Западе,
послужить примером для Запада и доказать ему (что еще не сделано), что истинная
наука не существует без веры и что истинная вера не может существовать без
науки».
Науки обязаны ей своим непрерывным развитием, чему примером
служит Ломоносов, который, будучи рожден в податном состоянии, умер в чине статского советника…
Пресмешно, какое рачение о
науке со стороны людей, столь от нее далеких, как городничий Порохонцев, проведший полжизни в кавалерийской конюшне, где учатся коням хвост подвязывать, или лекарь-лгун, принадлежащий к той
науке, члены которой учеными почитаются только от круглых невежд, чему и
служит доказательством его грубейшая нелепица, якобы он, выпив по ошибке у Плодомасова вместо водки рюмку осветительного керосина, имел-де целую неделю живот свой светящимся.
— Да чему и все
служат: маммону. По
науке и это выведено, для чего человек трудится, — для еды; хочет, чтоб ему быть сытому и голоду не чувствовать. А если бы мы есть бы не хотели, так ничего бы и не делали. Это называется борба (дьякон произнес это слово без ь) за сушшествование. Без этого ничего бы не было.
По этому учению важно не то, чтобы исповедовать в жизни ту истину, которая открылась тебе, и вследствие этого неизбежно быть вынужденным осуществлять ее в жизни или по крайней мере не совершать поступков, противных исповедуемой истине: не
служить правительству и не усиливать его власть, если считаешь власть эту вредною, не пользоваться капиталистическим строем, если считаешь этот строй неправильным, не выказывать уважения разным обрядам, если считаешь их вредным суеверием, не участвовать в судах, если считаешь их устройство ложным, не
служить солдатом, не присягать, вообще не лгать, не подличать, а важно то, чтобы, не изменяя существующих форм жизни и, противно своим убеждениям, подчиняясь им, вносить либерализм в существующие учреждения: содействовать промышленности, пропаганде социализма и успехам того, что называется
науками, и распространению образования.
Сколько ненужной лжи и дрянных, ненужных слов, интимной подкладкой которой
служило только то, что молодые подающие надежды энтомологи-черви скромно подтачивали старые пни и гнилые колоды родной
науки.
Во-вторых, вы как будто сердитесь за то, что я не профессор, не занимаюсь
наукой. Но я
служу в земстве, я член земской управы, и это свое служение считаю таким же святым и высоким, как служение
науке. Я член земской управы и горжусь этим, если желаете знать…
Это введение понятия о судьбе в
науку посредством эстетического воззрения на сущность трагического было сделано с чрезвычайным глубокомыслием, свидетельствующим о великой силе умов, трудившихся над примирением чуждых
науке воззрений на жизнь с понятиями
науки; но эта глубокомысленная попытка
служит решительным доказательством того, что подобные стремления никогда не могут быть успешны:
наука может только объяснить происхождение фантастических мнений полудикого человека, но не примирить их с истиною.
Наука и искусство (поэзия) — «Handbuch» для начинающего изучать жизнь; их значение — приготовить к чтению источников и потом от времени до времени
служить для справок.
Я тогда еще не знал, что
науке можно
служить в роли кролика, а Евреинов так хорошо доказывал мне: университеты нуждаются именно в таких парнях, каков я.
Свобода от
наук не только не мешает, но
служит рекомендацией, потому что сообщает человеку букет «свежести».
Учился он — и не знал, к чему может
послужить ему
наука; не узнавши этого, он решился сложить книги в угол и равнодушно смотреть, как их покрывает пыль.
Но ни искусство, ни
наука в своей исключительности не могли
служить полным успокоением и ответом на все требования.
Мир фактический
служит, без сомнения, основой
науки;
наука, опертая не на природе, не на фактах, есть именно туманная
наука дилетантов.
Его идеал «свободной жизни» определителен: это — свобода от всех этих исчисленных цепей рабства, которыми оковано общество, а потом свобода — «вперить в
науки ум, алчущий познаний», или беспрепятственно предаваться «искусствам творческим, высоким и прекрасным», — свобода «
служить или не
служить», «жить в деревне или путешествовать», не слывя за то ни разбойником, ни зажигателем, и — ряд дальнейших очередных подобных шагов к свободе — от несвободы.
— Да. Ты один из тех немногих, которые по справедливости называются избранниками божьими. Ты
служишь вечной правде. Твои мысли, намерения, твоя удивительная
наука и вся твоя жизнь носят на себе божественную, небесную печать, так как посвящены они разумному и прекрасному, то есть тому, что вечно.
— А какая нравственная сила! — продолжал он, все больше и больше озлобляясь на кого-то. — Добрая, чистая, любящая душа — не человек, а стекло!
Служил науке и умер от
науки. А работал, как вол, день и ночь, никто его не щадил, и молодой ученый, будущий профессор, должен был искать себе практику и по ночам заниматься переводами, чтобы платить вот за эти… подлые тряпки!
Для всякого другого такое противоречие не было бы по крайней мере предметом особенной радости; но для этих господ именно это-то самое несогласие с
наукою и
служит сильнейшею причиной пристрастия к общинному владению.
Политическая экономия, гордо провозглашающая себя
наукою о народном богатстве, в сущности заботится только о возможно выгоднейшем употреблении и возможно скорейшем увеличении капитала, следовательно,
служит только классу капиталистов, весьма мало обращая внимания на массу людей бескапитальных, не имеющих ничего, кроме собственного труда.
Он занимался
наукой и искусством потому, что находил в них наслаждение, и это
служит для него уже достаточной наградой.
Из наших окон можно было видеть обе части света, и это обстоятельство, кажется,
послужило к тому, что география была одной из самых любимых мной
наук, и, в частности, привело к практическим занятиям этой
наукой.
— Вот и думаю я съездить в город, — сказал Патап Максимыч, — там дружок у меня есть, по эвтой самой
науке доточный. На царских золотых промыслах
служил… Дам ему песочку, чтоб испробовал, можно ль из него золото делать.
В такие минуты меня охватывает стыд за себя и за ту
науку, которой я
служу, за ту мелкость и убогость, с какою она осуждена проявлять себя в жизни. В деревне ко мне однажды обратился за помощью мужик с одышкою. Все левое легкое у него оказалось сплошь пораженным крупозным воспалением. Я изумился, как мог он добрести до меня, и сказал ему, чтобы он немедленно по приходе домой лег и не вставал.
Пользуясь невозможностью бедняков лечиться на собственные средства, наша школа обращает больных в манекены для упражнений, топчет без пощады стыдливость женщины, увеличивает и без того немалое горе матери, подвергая жестокому «поруганию» ее умершего ребенка, но не делать этого школа не может; по доброй воле мало кто из больных согласился бы
служить науке.
Самым ярким доказательством того, насколько часто под словом «
наука» подразумеваются не только самые ничтожные, но и самые гадкие предметы,
служит то, что существует
наука о наказании, то есть о совершении самого невежественного поступка, свойственного только человеку на самой низкой ступени развития — ребенку, дикому.
Самым ярким доказательством того, насколько часто под словом «
наука» подразумеваются не только самые ничтожные, но и самые гадкие предметы,
служит то, что существует
наука о наказании, то есть о совершении самого невежественного поступка, свойственного только человеку на самой низкой ступени, — ребенку, дикому.
Замыкаю же сие мое обширное послание к вам тою вестью, что я о вас обо всех молюсь, желаю вам здоровья и всех благ, и утверждаю и вас в истине, что все бывает ко благу, так как и в сем трепетном деле, которое мы недавно только пережили, вам, государь Иван Демьянович, тоже дана, по моему мнению, добрая
наука: вам, вечно надеявшимся на силу земной власти, окончание гордановского дела может
служить уроком, что нет того суда, при котором торжество истины было бы неизбежно.
И
наука борется против веры, против христианства, против Бога, воображая, что этим она
служит истине и правде.
Вы двадцать пять лет были профессором и
служили науке, я сажаю леса и занимаюсь медициной, но к чему, для кого все это, если мы не щадим тех, для кого работаем?
А получив кафедру, я всю свою жизнь
служил науке, как говорится, верой и правдой и теперь
служу.
И вдруг Кате пришла мысль: мораль, всякая мораль, в самых глубоких ее устоях, — не есть ли она нечто временное, служебное, — совсем то же, что, например, гипотеза в
науке? Перестала
служить для жизни, как ее кто понимает, — и вон ее! Вон все, что раньше казалось незыблемым, без чего человек не был человеком?
Из пансионеров Теркин дружил всего больше с «Петькой» Зверевым, из богатеньких помещичьих детей. Отец его
служил предводителем в дальнем заволжском уезде. Зверев был долговязый рыжий веснушчатый малый, картавый и смешливый, с дворянскими замашками. Но перед Теркиным он пасовал, считал его первой головой в гимназии; к переходу в пятый класс, когда
науки стали «доезжать» его, с ним репетировал Теркин за хорошую плату.
Этот диспут
служил ему горьким напоминанием. Он встречал магистранта в одном студенческом кружке. По крайней мере лет на пять старше он его по выпуску. И вот сегодня его магистерский диспут… И книгу написал по политической
науке. А это берет больше времени, чем работа по точной
науке, где не так велика литература, не нужно столько корпеть над материалами.
И сам автор этого «дневника», тогда еще молодцеватый и задорный, был среди нас и даже, может быть,
служил для многих образцом в тонкой
науке волокитства, которую он практиковал, впрочем, преимущественно «по купечеству».
— Бога можно знать и
служить ему без
науки схоластиков.
— Да так-с. Ведь то, что разные немцы называют психологией, — все ведь это, как семинаристы говорят:"темна вода во облацех небесных". Этакой
науки пока еще нет. А ваши личные наблюдения над сыном ничему не
послужат, только собьют и вас, и его. Знавал я двух юношей, которым матери посвятили всю свою жизнь. Вышло из них два образцовых болвана.
Но как врач он надеется, с помощию божией и
науки, которая также дар господень, исцелять больных и готов, без различия времени, погоды, без всяких видов корысти,
служить всякому, кто будет только иметь в нем нужду.
— Назначьте меня директором над прачками, ваше величество, — заметила серьезно княгиня Дашкова, — и вы увидите, с какою ревностью я буду вам
служить. Я не посвящена в тайны этого ремесла, но ошибка, могущая произойти от этого, ничего не значит в сравнении с теми вредными последствиями, которые повлечет за собою каждый промах, сделанный директором академии
наук…
По специальным же их математическим
наукам, они,
служа уже в батареях, должны были переучиваться у учителей гимназий, приглашаемых давать им уроки, когда они стояли в губернских городах.
И дальше еще характернее: «Философия примет форму и язык истинной
науки и признает за несовершенность то, что было в ней столько раз превозносимо до небес и
служило даже предметом подражания, а именно: глубокомыслие.
Они не видят того, что роль естественных
наук в этом вопросе состоит только в том, чтобы
служить орудием для освещения одной стороны его.
У него была
наука — теория облического движения, выведенная им из истории войн Фридриха Великого, и всё, чтò встречалось ему в новейшей военной истории, казалось ему бессмыслицей, варварством, безобразным столкновением, в котором с обеих сторон было сделано столько ошибок, что войны эти не могли быть названы войнами: они не подходили под теорию и не могли
служить предметом
науки.