— Так и есть. Это вы, пан полковник! — сказал казак и, подняв руку, сказал прегромко: —
нате же вам, пане Азенко, дулю! — и с этим словом протянул к нему руку с сложенным шишом… Переднее полотнище, как некоею нечистою силою, рассказывали батенька, опустилось и скрыло казака с шишом и все прочее зрелище.
Неточные совпадения
— Забыли, как ловили за талию, когда я хотела уйти!.. Кто на коленях стоял? Кто ручки целовал!
Нате, поцелуйте, неблагодарный! А я для вас та
же Уленька!
Странно, во мне всегда была, и, может быть, с самого первого детства, такая черта: коли уж мне сделали зло, восполнили его окончательно, оскорбили до последних пределов, то всегда тут
же являлось у меня неутолимое желание пассивно подчиниться оскорблению и даже пойти вперед желаниям обидчика: «
Нате, вы унизили меня, так я еще пуще сам унижусь, вот смотрите, любуйтесь!» Тушар бил меня и хотел показать, что я — лакей, а не сенаторский сын, и вот я тотчас
же сам вошел тогда в роль лакея.
—
Нате!.. Это я вам даю на извозчика. Уезжайте сейчас
же, иначе я разобью здесь все зеркала и бутылки…
Поэтому когда рабочие начинают предъявлять требования, то он, конечно, для формы покобенится, но именно только для формы, в конце
же концов благодушно скажет:
нате! рвите мои внутренности… ненасытные!
— «Ну, так, говорит,
нате вот вам!» — и подарила мне отличнейшие три рубахи и тут
же приказала, чтобы баню про меня истопили…
— Голубчик, Андрей Ильич, да оставьте
же, мой милый, ну что за охота из-за глупостей расстраиваться. Смотрите, окно раскрыто, а на дворе сырость… Ложитесь, да нате-ка вам бромку. «Маниак, совершенный маниак», — думал он, охваченный одновременно жалостью и страхом.
— Что
же делать, коли узла не развяжешь? А я… Так вам обоим скажу: будь у меня денег тысяча, — я бы вам!
Нате! Примите, сделайте милость, ради вашей любви… Потому — я чувствую — дело ваше с душой, дело чистое, а на всё прочее — плевать!
Акимов (угрюмо). Ну, что
же?
Нате, ешьте! Я убил.
Трилецкий. Что
же вы, славяне, качаетесь? Пьяны? Оба как веревки? Будет
же вам от генеральши, коли узнает! По мордасам отлупит! (Дает еще по рублю.)
Нате еще по рублю! Это за то, что тебя Яковом зовут, а его Василием, а не наоборот. Кланяйтесь!
И букварей таки много купили:
— Будет вам пряников: нате-ка вам! —
Пряники, правда, послаще бы были,
Да рассудилось уж так старикам.
Книжки с картинками, писаны четко —
То-то дойти бы, что писано тут!
Молча крепилась Феклуша-сиротка,
Глядя, как пряники дети жуют,
А как увидела в книжках картинки,
Так на глазах навернулись слезинки.
Сжалился, дал ей букварь старина:
«Коли бедна ты, так будь ты умна!»
Экой старик! видно добрую душу!
Будь
же ты счастлив! Торгуй, наживай!