Неточные совпадения
— Митюхе (так презрительно
назвал мужик дворника), Константин Дмитрич, как не выручить! Этот нажмет, да свое выберет. Он хрестьянина не пожалеет. А дядя Фоканыч (так он звал
старика Платона) разве станет драть шкуру с человека? Где в долг, где и спустит. Ан и не доберет. Тоже человеком.
Один
старик Прокофьич не любил его, с угрюмым видом подавал ему за столом кушанья,
называл его «живодером» и «прощелыгой» и уверял, что он с своими бакенбардами — настоящая свинья в кусте.
Все в доме покорно подчинялись ей, даже Настоящий
Старик и упрямая Мария Романовна — Тираномашка, как за глаза
называет ее Варавка.
Впрочем,
старик бывал очень доволен, если хороший урожай или возвышенная цена даст дохода больше прошлогоднего: он
называл это благословением Божиим. Он только не любил выдумок и натяжек к приобретению денег.
— Женщины, — продолжал Пахотин, — теперь только и находят развлечение с людьми наших лет. (Он никогда не
называл себя
стариком.) И как они любезны: например, Pauline сказала мне…
Хозяева были любезны. Пора
назвать их:
старика зовут Тсутсуй Хизе-но-ками-сама, второй Кавадзи Сойемон-но-ками… нет, не ками, а дзио-сами, это все равно: «дзио» и «ками» означают равный титул; третий Алао Тосан-но-ками-сама; четвертого… забыл, после скажу. Впрочем, оба последние приданы только для числа и большей важности, а в сущности они сидели с поникшими головами и молча слушали старших двух, а может быть, и не слушали, а просто заседали.
От них она поступила горничной к становому, но могла прожить там только три месяца, потому что становой, пятидесятилетний
старик, стал приставать к ней, и один раз, когда он стал особенно предприимчив, она вскипела,
назвала его дураком и старым чортом и так толкнула в грудь, что он упал.
Смешно было смотреть, когда этот
старик тащил на руках маленькую «внучку», как он
называл девочку, куда-нибудь на берег Лалетинки и забавлял ее самыми замысловатыми штуками: катался на траве, кричал коростелем, даже пел что-нибудь духовное.
Но со словом, господа присяжные, надо обращаться честно, и я позволю
назвать предмет собственным его словом, собственным наименованием: такой отец, как убитый
старик Карамазов, не может и недостоин называться отцом.
Купцу моему тоже скажу (она его так и
называет, старика-то: купец мой), так и тот тебя сгонит».
Приезд Алеши как бы подействовал на него даже с нравственной стороны, как бы что-то проснулось в этом безвременном
старике из того, что давно уже заглохло в душе его: «Знаешь ли ты, — стал он часто говорить Алеше, приглядываясь к нему, — что ты на нее похож, на кликушу-то?» Так
называл он свою покойную жену, мать Алеши.
Правда, некогда правильные и теперь еще приятные черты лица его немного изменились, щеки повисли, частые морщины лучеобразно расположились около глаз, иных зубов уже нет, как сказал Саади, по уверению Пушкина; русые волосы, по крайней мере все те, которые остались в целости, превратились в лиловые благодаря составу, купленному на Роменской конной ярмарке у жида, выдававшего себя за армянина; но Вячеслав Илларионович выступает бойко, смеется звонко, позвякивает шпорами, крутит усы, наконец
называет себя старым кавалеристом, между тем как известно, что настоящие
старики сами никогда не
называют себя
стариками.
Лет через пятнадцать староста еще был жив и иногда приезжал в Москву, седой как лунь и плешивый; моя мать угощала его обыкновенно чаем и поминала с ним зиму 1812 года, как она его боялась и как они, не понимая друг друга, хлопотали о похоронах Павла Ивановича.
Старик все еще
называл мою мать, как тогда, Юлиза Ивановна — вместо Луиза, и рассказывал, как я вовсе не боялся его бороды и охотно ходил к нему на руки.
Старик Филимонов имел притязания на знание немецкого языка, которому обучался на зимних квартирах после взятия Парижа. Он очень удачно перекладывал на русские нравы немецкие слова: лошадь он
называл ферт, яйца — еры, рыбу — пиш, овес — обер, блины — панкухи. [Искаженные немецкие слова: Pferd — лошадь; Eier — яйца; Fisch — рыба; Hafer — oвec; Pfannkuchen — блины.]
Старого бурмистра матушка очень любила: по мнению ее, это был единственный в Заболотье человек, на совесть которого можно было вполне положиться.
Называла она его не иначе как «Герасимушкой», никогда не заставляла стоять перед собой и пила вместе с ним чай. Действительно, это был честный и бравый
старик. В то время ему было уже за шестьдесят лет, и матушка не шутя боялась, что вот-вот он умрет.
Пришлось обращаться за помощью к соседям. Больше других выказали вдове участие
старики Бурмакины, которые однажды, под видом гощения, выпросили у нее младшую дочь Людмилу, да так и оставили ее у себя воспитывать вместе с своими дочерьми. Дочери между тем росли и из хорошеньких девочек сделались красавицами невестами. В особенности, как я уж сказал, красива была Людмила, которую весь полк
называл не иначе, как Милочкой. Надо было думать об женихах, и тут началась для вдовы целая жизнь тревожных испытаний.
Отец
называл эту систему системой прекращения рода человеческого и на первых порах противился ей; но матушка, однажды приняв решение, проводила его до конца, и возражения
старика мужа на этот раз, как и всегда, остались без последствий.
Из всех бегавших, с которыми мне приходилось говорить, только один больной
старик, прикованный к тачке за многократные побеги, с горечью упрекнул себя за то, что бегал, но при этом
называл свои побеги не преступлением, а глупостью: «Когда помоложе был, делал глупости, а теперь страдать должен».
— Необыкновенно! — подтвердила Марья Дмитриевна. — Ну, Варвара Павловна, признаюсь, — промолвила она, в первый раз
называя ее по имени, — удивили вы меня: вам хоть бы концерты давать. Здесь у нас есть музыкант,
старик, из немцев, чудак, очень ученый; он Лизе уроки дает; тот просто от вас с ума сойдет.
Огорченный
старик успокоил ее и тотчас же послал собственный свой экипаж за невесткой, в первый раз
называя ее Маланьей Сергеевной.
Твой дядя [Так
называла Аннушка Пущина своего отца лично и в письмах — до самой его кончины.] заранее радуется, когда опять тебя увидит. К тому времени ты все-таки будешь хорошо знать, что я,
старик, буду у тебя снова учиться.
Долго находился я в совершенном изумлении, разглядывая такие чудеса и вспоминая, что я видел что-то подобное в детских игрушках; долго простояли мы в мельничном амбаре, где какой-то
старик, дряхлый и сгорбленный, которого
называли засыпкой, седой и хворый, молол всякое хлебное ухвостье для посыпки господским лошадям; он был весь белый от мучной пыли; я начал было расспрашивать его, но, заметя, что он часто и задыхаясь кашлял, что привело меня в жалость, я обратился с остальными вопросами к отцу: противный Мироныч и тут беспрестанно вмешивался, хотя мне не хотелось его слушать.
Мы присоединили новое сокровище к нашим прежним драгоценностям — к чуркам и камешкам с реки Белой, которые я всегда
называл «штуфами» (это слово я перенял у
старика Аничкова).
Вскоре Николай Сергеич горячо полюбил его, не менее чем свою Наташу; даже потом, уже после окончательного разрыва между князем-отцом и Ихменевым,
старик с веселым духом вспоминал иногда о своем Алеше — так привык он
называть князя Алексея Петровича.
Нелли слабым голосом
назвала себя и еще больше потупилась.
Старик пристально поглядел на нее.
Он представлял собою совершеннейший тип той породы крепких, сильных и румяных
стариков, которых
называют благолепными.
Старик поднял собаку на задние лапы и всунул ей в рот свой древний, засаленный картуз, который он с таким тонким юмором
назвал «чилиндрой». Держа картуз в зубах и жеманно переступая приседающими ногами, Арто подошел к террасе. В руках у болезненной дамы появился маленький перламутровый кошелек. Все окружающие сочувственно улыбались.
Бедный
старик не мог надивиться и нарадоваться на своего Петеньку (так он
называл сына).
И в школу ходить начал, способности показал отменные; к
старику благодетелю все ластится, тятькой его
называет, а на своего-то отца на пьяного уж и смотреть не хочет.
Ардальон Семеныч поступал несколько вольнее и
называл тестя «скворушкой» ("скворушке каши!" — кричал он, завидев в дверях
старика), а тещу — скворешницей, из которой улетели скворцы.
— Нас,
стариков, фофанами
называют, а между тем…
— Monsieur Калинович! — представила она его
старику и
назвала потом того фамилию, по которой Калинович узнал одно из тех внушительных имен, которые невольно заставляют трепетать сердца маленьких смертных. Не без страха, смешанного с уважением, поклонился он
старику и сел в почтительной позе.
Была минута, что я хотел сказать «ничего», бежать назад к извозчику и ехать домой, но, несмотря на надвинутые брови, лицо
старика внушало доверие. Я сказал, что мне нужно видеть духовника,
назвав его по имени.
Назвал он мне несколько фамилий, где еще живы предания меж
стариков.
Старик представил меня жене, пожилой, но еще красивой южной донской красотой. Она очень обрадовалась поклону от дочери. За столом сидели четыре дочки лет от четырнадцати и ниже. Сыновей не было — старший был на службе, а младший, реалист, — в гостях. Выпили водочки —
старик любил выпить, а после борща, «красненьких» и «синеньких», как хозяйка нежно
называла по-донскому помидоры, фаршированные рисом, и баклажаны с мясом, появилась на стол и бутылочка цимлянского.
Сусанна Николаевна, как мы видели, простое желание
назвала мольбою; а надежду
старика, что Егор Егорыч уведомит его о Пьере, она переменила на убедительную просьбу написать Сусанне Николаевне о том, как Пьер себя чувствует, и она уже от себя хотела известить беспокоящегося отца.
Второе: архивариус земского суда откопал в старых делах показание одного бродяги-нищего, пойманного и в суде допрашивавшегося, из какового показания видно, что сей нищий
назвал себя бежавшим из Сибири вместе с другим ссыльным, который ныне служит у господина губернского предводителя Крапчика управляющим и имя коего не Тулузов, а семинарист Воздвиженский, сосланный на поселение за кражу церковных золотых вещей, и что вот-де он вывернулся и пребывает на свободе, а что его,
старика, в тюрьме держат; показанию этому, как говорит архивариус, господа члены суда не дали, однако, хода, частию из опасения господина Крапчика, который бы, вероятно, заступился за своего управителя, а частию потому, что получили с самого господина Тулузова порядочный, должно быть, магарыч, ибо неоднократно при его приезде в город у него пировали и пьянствовали.
Старого"голубя"она не
называла ни пакостником, ни менялой, а, напротив, снисходила к его калечеству, кормила лакомыми блюдами и всегда собственноручно подвязывала ему под голый подбородок салфетку, так как
старик ел неопрятно и мог замарать свое полушелковое полукафтанье.
— Ну, не с гитарой, а около того. С торбаном, что ли. Впрочем, ведь ты меня первая обидела, глупым
назвала, а мне,
старику, и подавно можно правду тебе высказать.
И припомнились ей при этом многознаменательные подробности того времени, когда она еще была «тяжела» Порфишей. Жил у них тогда в доме некоторый благочестивый и прозорливый
старик, которого
называли Порфишей-блаженненьким и к которому она всегда обращалась, когда желала что-либо провидеть в будущем. И вот этот-то самый старец, когда она спросила его, скоро ли последуют роды и кого-то Бог даст ей, сына или дочь, — ничего прямо ей не ответил, но три раза прокричал петухом и вслед за тем пробормотал...
Раздался смех. Понятно было, что
старик играл роль какого-то добровольного шута. Приход его развеселил общество. Многие и не поняли его сарказмов, а он почти всех обошел. Одна гувернантка, которую он, к удивлению моему,
назвал просто Настей, краснела и хмурилась. Я было отдернул руку: того только, кажется, и ждал старикашка.
Даже против реформ, или — как он их
называл — «катастроф»,
старик не огрызался; напротив того, всякое новое мероприятие находило в нем мудрого толкователя. Самые земские учреждения и те не смутили его. Конечно, он сначала испугался, но потом вник, взвесил, рассудил… и простил!
Несколько времени Софья Николавна щадила больного
старика и думала своими внушениями остановить Николая в пределах сносного приличия; она надеялась на его ум, надеялась на то, что он должен знать ее твердый характер и не решится довести ее до крайности; но злобный азиятец (как его все в доме
называли) был заранее уверен в победе и старался вызвать Софью Николавну на горячую вспышку.
Старик присел к ней на кровать, обнял ее, поцеловал,
назвал красавицей-невестынькой, обласкал внука и, наконец, ушел, сказавши, что ему «без невестыньки будет скучно».
Табун пригнали на двор, и
старик сам водил невестку по двору, показывая ей лучших маток с жеребятами-сосунками, стриганов, лонщаков [Стриганами
называют годовалых жеребят, потому что им подстригают гривы, чтоб они ровнее и лучше росли.
Итак, я предполагаю только, что молодой человек не хитрил, не думал пугнуть своих
стариков, напротив, искренне думал застрелиться, если ему не позволят жениться на Софье Николавне; но в то же время я думаю, что он никогда не имел бы духу привесть в исполнение такого отчаянного намерения, хотя люди тихие и кроткие, слабодушные, как их
называют, бывают иногда способны к отчаянным поступкам более, чем натуры живые и бешеные.
Когда Алексей Степаныч ушел,
старик обнял свою Сонечку со слезами и, осыпая ее ласковыми и нежными именами,
назвал между прочим чародейкой, которая силою волшебства умеет вызывать из души человеческой прекрасные ее качества, так глубоко скрытые, что никто и не подозревал их существования.
Старики бурлаки еще помнили Собаку-барина.
Называли даже его фамилию. Но я ее не упомнил, какая-то неяркая. Его имение было на высоком берегу Волги, между Ярославлем и Костромой. Помещик держал псарню и на проходящих мимо имения бурлаков спускал собак. Его и прозвали Собака-барин, а после него кличка так и осталась, перемена — Собака-барин!
Один
называет его охотою празднолюбцев и лентяев; другой — забавою
стариков и детей; третий — занятием слабоумных.
Посмотрите в деревнях на хлопотливых домохозяев, которых
называют «затяглыми
стариками».