А Дуня сидит да молчит. Кончилась другая проповедь кормщика, кончились и пляски и песни, все пошли за трапезу, а Дуня,
надевши обычное платье, ушла в свою комнату и заперлась в ней.
Неточные совпадения
Потом, не глядя в окна, он сел в свою
обычную позу в коляске, заложив ногу на ногу и,
надевая перчатку, скрылся за углом.
Суббота была
обычным днем докторского осмотра, к которому во всех домах готовились очень тщательно и с трепетом, как, впрочем, готовятся и дамы из общества, собираясь с визитом к врачу-специалисту: старательно делали свой интимный туалет и непременно
надевали чистое нижнее белье, даже по возможности более нарядное. Окна на улицу были закрыты ставнями, а у одного из тех окон, что выходили во двор, поставили стол с твердым валиком под спину.
На этот раз Порфирий Владимирыч серьезно обиделся и замолчал. Долго ходили они рядом взад и вперед по столовой. Аннинька зевала, Порфирий Владимирыч в каждом углу крестился. Наконец доложили, что поданы лошади, и началась
обычная комедия родственных проводов. Головлев
надел шубу, вышел на крыльцо, расцеловался с Аннинькой, кричал на людей: ноги-то! ноги-то теплее закутывайте! или кутййки-то! кутейки-то взяли ли? ах, не забыть бы! — и крестил при этом воздух.
Им было досадно, что не они выдумали: втроем неловко итти. Людмила оделась несколько наряднее
обычного, — зачем и сама не знала. Впрочем, она любила наряжаться и одевалась откровеннее сестер: руки да плечи поголее, юбка покороче, башмаки полегче, чулки потоньше, попрозрачнее, тельного цвета. Дома ей нравилось побыть в одной юбке и босиком и
надеть башмаки на босые ноги, — притом рубашка и юбка у нее всегда были слишком нарядны.
Призадумалась Дуня. Хотя и решилась она оставить общество людей Божьих, но любопытство сильно подстрекало ее. Согласилась быть в сионской горнице и говорить с араратским гостем, но отказалась радеть и пророчествовать, сказала, что будет одета в
обычное платье, а «белых риз» ни за что на свете не
наденет и сядет не впереди, а у входной двери. Дозволяется же ведь это больным и недужным.
Чтобы показать Денисову, что стала она чужда людям Божьим, вместо
обычного черного платья оделась Дуня в цветное,
надела дорогие серьги, кольца и перстни, а на плечи накинула богатый кружевной платок. Напрасно убеждала ее Марья Ивановна идти в черном платье, не слушалась Дуня.
—
Надень халат! —
обычным голосом сказал главный врач, украдкою следя за больным.