Неточные совпадения
Он из немцев, по имени Вейнерт, жил долго в Москве в качестве
учителя музыки или что-то в этом роде, получил за службу пенсион и удалился, по болезни, сначала куда-то в Германию, потом на мыс Доброй
Надежды, ради климата.
Привалов с особенным вниманием слушал доктора. Он хотел видеть в нем того
учителя, под влиянием которого развилась
Надежда Васильевна, но, к своему сожалению, он не нашел того, чего искал.
— Мой
учитель и друг, — рекомендовала
Надежда Васильевна доктора Привалову. — Борис Григорьич помнит вас, когда вы были еще гимназистом.
Помню я и долгие зимние вечера, и наши дружеские, скромные беседы [46], заходившие далеко за полночь. Как легко жилось в это время, какая глубокая вера в будущее, какое единодушие
надежд и мысли оживляло всех нас! Помню я и тебя, многолюбимый и незабвенный друг и
учитель наш! Где ты теперь? какая железная рука сковала твои уста, из которых лились на нас слова любви и упования?
Один только раз улыбнулась мне
надежда на что-то оседлое — это когда я был определен на должность
учителя танцевания в кадетский корпус, но и тут я должен был сделать подлог, то есть скрыть от начальства свою прошлую судимость.
Гостей надо было занимать, — и
Надежде Васильевне казалось, что самый приятный и удобный разговор для
учителя русского языка — разговор о состоянии учебного дела, о реформе гимназий, о воспитании детей, о литературе, о символизме, о русских журналах.
Надежда Антоновна. Ах, да, именно, именно. Согласитесь, что быть
учителем молодой девушки довольно приятно.
Между тем слух о необыкновенных его способностях разнесся вскоре по целому Петербургу. Сам директор училищ приезжал несколько раз в пансион и любовался Алешею.
Учитель носил его на руках, ибо чрез него пансион вошел в славу. Со всех концов города съезжались родители и приставали к нему, чтоб он детей их принял к себе, в
надежде, что и они такие же будут ученые, как Алеша.
И только что встали из-за стола, как он с трепещущим от страха и
надежды сердцем подошел к
учителю и спросил, можно ли идти поиграть на дворе.
— О чем? О своем голосе. Вы знаете, что наш
учитель пения был у Николая Николаевича и уговорил его отдать меня в консерваторию. Вчера я была там, и профессор, слушавший меня, сказал, что у меня редкий голос, так что у меня есть
надежда петь когда-нибудь, как моя мать…