Неточные совпадения
У суда стоять —
Ломит ноженьки,
Под венцом стоять —
Голова болит,
Голова болит,
Вспоминается
Песня старая,
Песня грозная.
На широкий двор
Гости въехали,
Молоду жену
Муж домой привез,
А роденька-то
Как
набросится!
Деверек ее —
Расточихою,
А золовушка —
Щеголихою,
Свекор-батюшка —
Тот медведицей,
А свекровушка —
Людоедицей,
Кто неряхою,
Кто непряхою…
Их вывели
на свежий воздух и дали горячих щей; сначала, увидев пар, они фыркали и выказывали суеверный страх, но потом обручнели и с такою зверскою жадностию
набросились на пищу, что тут же объелись и испустили дух.
Здесь все
на него
набросились, и он всех стал лечить.
Свет усилился, и они, идя вместе, то освещаясь сильно огнем, то
набрасываясь темною, как уголь, тенью, напоминали собою картины Жерардо della notte. [Della notte (ит.) — ночной, прозвище, данное итальянцами голландскому художнику Герриту (ван Гарарду) Гонтгорсту (1590–1656), своеобразие картин которого основано
на резком контрасте света и тени.]
Поручик, еще весь потрясенный непочтительностию, весь пылая и, очевидно, желая поддержать пострадавшую амбицию,
набросился всеми перунами
на несчастную «пышную даму», смотревшую
на него с тех самых пор, как он вошел, с преглупейшею улыбкой.
— Пропил! всё, всё пропил! — кричала в отчаянии бедная женщина, — и платье не то! Голодные, голодные! (и, ломая руки, она указывала
на детей). О, треклятая жизнь! А вам, вам не стыдно, — вдруг
набросилась она
на Раскольникова, — из кабака! Ты с ним пил? Ты тоже с ним пил! Вон!
Свидригайлов
набросился на чай, чтобы согреться, и выпил стакан, но съесть не мог ни куска, за совершенною потерей аппетита.
А по его расчету, должны бы были, кажется, так сразу
на него и
наброситься.
Если слышала в толпе смех или какое-нибудь задирательное словцо, то тотчас же
набрасывалась на дерзких и начинала с ними браниться.
Я семь лет прожил в деревне у Марфы Петровны, а потому,
набросившись теперь
на умного человека, как вы, —
на умного и в высшей степени любопытного, просто рад поболтать, да, кроме того, выпил эти полстакана вина и уже капельку в голову ударило.
Порфирий Петрович несколько мгновений стоял, как бы вдумываясь, но вдруг опять вспорхнулся и замахал руками
на непрошеных свидетелей. Те мигом скрылись, и дверь притворилась. Затем он поглядел
на стоявшего в углу Раскольникова, дико смотревшего
на Николая, и направился было к нему, но вдруг остановился, посмотрел
на него, перевел тотчас же свой взгляд
на Николая, потом опять
на Раскольникова, потом опять
на Николая и вдруг, как бы увлеченный, опять
набросился на Николая.
— Вот — удар! — вскричал Пыльников, обращаясь к Твердохлебову, а тот сейчас же
набросился на Самгина, крича...
Дома
на него
набросилась Варвара, ее любопытство было разогрето до кипения, до ярости, она перелистывала Самгина, как новую книгу, стремясь отыскать в ней самую интересную, поражающую страницу, и легко уговорила его рассказать в этот же вечер ее знакомым все, что он видел. Он и сам хотел этого, находя, что ему необходимо разгрузить себя и что полезно будет устроить нечто вроде репетиции серьезного доклада.
— Шел, шел — и зной палит, и от жажды и голода изнемог, а тут вдруг: «За Волгу уехала!» Испужался, матушка, ей-богу испужался: экой какой, —
набросился он
на Викентьева, — невесту тебе за это рябую!
Замечу лишь, что „идея“ ваша отличается оригинальностью, тогда как молодые люди текущего поколения
набрасываются большею частию
на идеи не выдуманные, а предварительно данные, и запас их весьма невелик, а часто и опасен.
— Слышите ли, слышите ли вы, монахи, отцеубийцу, —
набросился Федор Павлович
на отца Иосифа. — Вот ответ
на ваше «стыдно»! Что стыдно? Эта «тварь», эта «скверного поведения женщина», может быть, святее вас самих, господа спасающиеся иеромонахи! Она, может быть, в юности пала, заеденная средой, но она «возлюбила много», а возлюбившую много и Христос простил…
Горбуша не имела еще того безобразного вида, который она приобретает впоследствии, хотя челюсти ее и начали уже немного загибаться и
на спине появился небольшой горб. Я распорядился взять только несколько рыб, а остальных пустить обратно в воду. Все с жадностью
набросились на горбушу, но она скоро приелась, и потом уже никто не обращал
на нее внимания.
Нигде потеря мужа не является таким несчастьем, как у тазов. Со смертью кормильца семьи являются кредиторы. Как хищные птицы, они
набрасываются на имущество покойного и буквально начисто обирают вдову.
Сперва мы с жадностью
набросились на рыбу, но вскоре она нам приелась.
Через несколько минут
на столе появились горячий хлеб, мед, яйца и молоко. Мы с аппетитом, чтобы не сказать с жадностью,
набросились на еду.
К вечеру, как только ветер стал затихать, опять появился мокрец. Маленькие кровопийцы с ожесточением
набросились на людей и лошадей.
Мы с жадностью
набрасываемся на сласти, и так как нас пятеро и в совокупности мы обладаем довольно значительною суммою, то в течение пяти минут в наших руках оказывается масса всякой всячины.
«Огольцы» появлялись
на базарах, толпой
набрасывались на торговок и, опрокинув лоток с товаром, а то и разбив палатку, расхватывали товар и исчезали врассыпную.
Калачи
на отрубях, сайки
на соломе… И вдруг появилась новинка,
на которую покупатель
набросился стаей, — это сайки с изюмом…
Но раз был случай, когда они все жадной волчьей стаей или, вернее, стаей пугливого воронья
набросились на крупную добычу. Это было в восьмидесятых годах.
Из трактира выбегали извозчики — в расстегнутых синих халатах, с ведром в руке — к фонтану, платили копейку сторожу, черпали грязными ведрами воду и поили лошадей.
Набрасывались на прохожих с предложением услуг, каждый хваля свою лошадь, величая каждого, судя по одежде, — кого «ваше степенство», кого «ваше здоровье», кого «ваше благородие», а кого «вась-сиясь!». [Ваше сиятельство.]
Набросились на лакомство не знавшие куда девать деньги избалованные баре…
Все остальные тоже по мере сил
набросились на новые предприятия, главным образом —
на хлеб.
Арестанты
набрасываются на всё, что плохо лежит, с упорством и жадностью голодной саранчи, и при этом отдают преимущество съестному и одежде.
С невероятной жадностью
набросились мы
на еду. Старушки угощали нас очень радушно, но в то же время убеждали много не есть.
Как смеют меня здесь обижать в вашем доме! —
набросилась вдруг Аглая
на Лизавету Прокофьевну, уже в том истерическом состоянии, когда не смотрят ни
на какую черту и переходят всякое препятствие.
— Ясное дело, что вы, так сказать, в упоении восторга,
набросились на возможность заявить публично великодушную мысль, что вы, родовой князь и чистый человек, не считаете бесчестною женщину, опозоренную не по ее вине, а по вине отвратительного великосветского развратника.
Но вдруг, всё еще как бы не в силах добыть контенансу, оборотился и, ни с того, ни с сего,
набросился сначала
на девушку в трауре, державшую
на руках ребенка, так что та даже несколько отшатнулась от неожиданности, но тотчас же, оставив ее, накинулся
на тринадцатилетнюю девочку, торчавшую
на пороге в следующую комнату и продолжавшую улыбаться остатками еще недавнего смеха.
— Это вы, — заскрежетал Ганя, вдруг
набрасываясь на князя, только что все вышли, — это вы разболтали им, что я женюсь! — бормотал он скорым полушепотом, с бешеным лицом и злобно сверкая глазами, — бесстыдный вы болтунишка!
Он был говорлив, беспокоен, заговаривал со всеми встречавшимися с ним с жаром, и как будто так и
набрасываясь на человека, но всё о предметах до того разнообразных и неожиданных, что никак нельзя было добиться, что, в сущности, его так теперь беспокоит.
— Что сегодня? — встрепенулся было Ганя и вдруг
набросился на князя. — А, понимаю, вы уж и тут!.. Да что у вас, наконец, болезнь это, что ли, какая? Удержаться не можете? Да ведь поймите же наконец, ваше сиятельство…
Но шум быстро приближался, дверь вдруг распахнулась, и старик Иволгин, в гневе, багровый, потрясенный, вне себя, тоже
набросился на Птицына. За стариком следовали Нина Александровна, Коля и сзади всех Ипполит.
Вы, юноша, жаждали в Швейцарии родины, стремились в Россию, как в страну неведомую, но обетованную; прочли много книг о России, книг, может быть, превосходных, но для вас вредных; явились с первым пылом жажды деятельности, так сказать,
набросились на деятельность!
В эту минуту из комнат вышла
на террасу Вера, по своему обыкновению, с ребенком
на руках. Лебедев, извивавшийся около стульев и решительно не знавший, куда девать себя, но ужасно не хотевший уйти, вдруг
набросился на Веру, замахал
на нее руками, гоня прочь с террасы, и даже, забывшись, затопал ногами.
Тишка только посмотрел
на нее, ничего не ответил и пошел к себе
на покос, размахивая уздой. Ганна
набросилась тогда
на Федорку и даже потеребила ее за косу, чтобы не заводила шашней с кержачатами. В пылу гнева она пригрозила ей свадьбой с Пашкой Горбатым и сказала, что осенью в заморозки окрутят их. Так решили старики и так должно быть. Федорка не проронила ни слова, а только побелела, так что Ганне стало ее жаль, и старуха горько заплакала.
— Ой, лышечко!.. — заголосила Ганна,
набрасываясь на старика. — Вот ледачи люди… выворотни проклятущи… Та я жь не отдам Федорку: помру, а не отдам!
— Удодов — по преимуществу. Много тут конкурентов было: и голова впрашивался, и батальонный командир осведомлялся, чем пахнет, — всех Удодов оттер. Теперь он Набрюшникова так настегал, что тот так и лезет, как бы
на кого
наброситься. Только и твердит каждое утро полициймейстеру:"Критиков вы мне разыщите! критиков-с! А врагов мы, с божьею помощью, победим-с!"
Барышни, разнообразно картавя, смеясь и перебивая друг дружку,
набросились на Ромашова...
Но он все-таки понял, что был неправ, и потому сейчас же отъехал и с ожесточением
набросился на восьмую роту, в которой офицеры проверяли выкладку ранцев...
Только Иван Миронов стал спускаться с горы,
на него
набросились и повели в деревню.
Он не станет
набрасываться, как волк,
на обывателей, не наполнит стана гамом скверных слов.
Александров чутким ухом услышал и понял, что никакие стихи, кроме собственных, Миртова совсем не интересуют, а тем более детские, наивные, жалкие и неумелые. Он изо всех сил
набросился на сестру...
Тогда
на Н.И. Пастухова
набросились за эти слова сотрудники либеральной печати, говоря, что подобный ответ унижает достоинство журналиста.
Сумма получилась очень большая, но это, конечно, невыгодно было издателям газет.
На Н.Л. Казецкого
набросились, проект провалили, а он, быстро уходя, рявкнул
на весь зал...
Его увольнение больше всего отозвалось
на цензорах, и они зло
набросились на печать, и осторожность их доходила до абсурда.