Неточные совпадения
Жизнь брата не интересовала Клима, но после этой
сцены он стал более внимательно
наблюдать за Дмитрием. Он скоро убедился, что брат, подчиняясь влиянию Кутузова, играет при нем почти унизительную роль служащего его интересам и целям. Однажды Клим сказал это Дмитрию братолюбиво и серьезно, как умел. Но брат, изумленно выкатив овечьи глаза, засмеялся...
Многие, в том числе я сам, прихаживали в театр не
за тем, чтобы слушать оперу, которую знали почти наизусть, а с намерением
наблюдать публику в третьем акте «Аскольдовой могилы»; но недолго выдерживалась роль наблюдателя: Торопка обморачивал их мало-помалу своими шутками, сказками и песнями, а когда заливался соловьем в известном «уж как веет ветерок», да переходил потом в плясовую «чарочка по столику похаживает» — обаяние совершалось вполне; все ему подчинялось, и в зрителях отражалось отчасти то, что происходило на
сцене, где и горбатый Садко, озлобленный насмешками Торопки, против воли пускался плясать вместе с другими.
Мешая русские слова с немецкими, он высказывал свои опасения
за судьбу оставшейся на станции своей сопутницы, но его никто не понимал и в ответ на все его моления, жалобы и порывы вскочить немецкий кондуктор, с длинным лицом, похожим на гороховую колбасу, присаживал его мощною рукой на место и приговаривал: «Seien Sie ruhig», [Успокойтесь (нем.).] и затем продолжал вести вполголоса беседу с теми из пассажиров, которые проснулись и любопытно
наблюдали эту
сцену.
Антон Михайлович наскоро выпил у стойки рюмку водки и вышел почти вслед
за заинтересовавшим его оборванцем. Последний стоял прислонившись к косяку двери заведения, изображая таким образом
сцену из потерянного рая, и продолжал бормотать ругательства по адресу изгнавшего его буфетчика. Милашевич отошел от него несколько шагов и стал
наблюдать за ним. Оборванец отделился, наконец, от косяка и пошатываясь отправился по направлению к Садовой. Антон Михайлович последовал
за ним.
На следующий вечер, часа
за два до открытия увеселительного заведения для публики, когда на
сцене при открытом занавесе шла репетиция, а директор находился в буфете,
наблюдая за порядком в этой важнейшей части подведомственного ему учреждения, он вдруг почувствовал, что его кто-то ударил по плечу.