Вода тоже сера и холодна; течение ее незаметно; кажется, что она застыла, уснула вместе с пустыми домами, рядами лавок, окрашенных в грязно-желтый цвет. Когда сквозь облака смотрит белесое солнце, все вокруг немножко посветлеет, вода отражает серую ткань неба, — наша лодка висит в воздухе между двух небес; каменные здания тоже приподнимаются и чуть заметно плывут к Волге, Оке. Вокруг лодки качаются разбитые бочки, ящики, корзины, щепа и солома, иногда
мертвой змеей проплывет жердь или бревно.
Игнат молчал, пристально глядя на лицо жены, утонувшее в белой подушке, по которой, как
мертвые змеи, раскинулись темные пряди волос. Желтое, безжизненное, с черными пятнами вокруг огромных, широко раскрытых глаз — оно было чужое ему. И взгляд этих страшных глаз, неподвижно устремленный куда-то вдаль, сквозь стену, — тоже был незнаком Игнату. Сердце его, стиснутое тяжелым предчувствием, замедлило радостное биение.
Неточные совпадения
«Ну, женщины! с такими-то
Змеями подколодными
И
мертвый плеть возьмет...
Мы подошли к нашим палаткам, разбитым на самом берегу, под деревьями, и застали Гошкевича среди букашек, бабочек, раков — живых и
мертвых, потрошеных и непотрошеных птиц,
змей и ящериц.
Вся гора, взятая нераздельно, кажется какой-то мрачной,
мертвой, безмолвной массой, а между тем там много жизни: на подошву ее лезут фермы и сады; в лесах гнездятся павианы (большие черные обезьяны), кишат
змеи, бегают шакалы и дикие козы.
Тускло блестит медь желтым,
мертвым огнем, люди, опоясанные ею, кажутся чудовищно странными; инструменты из дерева торчат, как хоботы, — группа музыкантов, точно голова огромного черного
змея, чье тело тяжко и черно влачится в тесных улицах среди серых стен.
Недавно
мертвая и неподвижная река теперь шевелилась на всем протяжении, как громадная
змея, с шипением и свистом собирая свои ледяные кольца.
Так вот где таилась погибель моя!
Мне смертию кость угрожала!»
Из
мертвой главы гробовая
змеяШипя между тем выползала;
Как черная лента, вкруг ног обвилась,
И вскрикнул внезапно ужаленный князь.
Исчезла мутная усталость, томившая Вернера два последние года, и отпала от сердца
мертвая, холодная, тяжелая
змея с закрытыми глазами и мертвенно сомкнутым ртом — перед лицом смерти возвращалась, играя, прекрасная юность.
Тогда
мертвая шаманка стала бродить по другим селениям, появляясь то красным волком, то какой-нибудь невиданной птицей, странной рыбой в неестественно яркой окраске, то рыжей
змеей, и каждый раз появление ее приносило какое-нибудь несчастье.
Он радуется, что в своей колыбели задушил
змей, и любит показывать их,
мертвых или умирающих!