Неточные совпадения
Около нашего барона в штиблетах, приударившего было за одною известною
красавицей содержанкой, собралась вдруг целая толпа друзей и приятелей, нашлись даже родственники, а пуще всего целые толпы благородных дев, алчущих и жаждущих законного брака, и чего же лучше: аристократ, миллионер, идиот — все качества разом, такого
мужа и с фонарем не отыщешь, и на заказ не сделаешь!..»
Это была дама, лет сорока пяти (стало быть, весьма молодая жена для такого старого старичка, как ее
муж), бывшая
красавица, любившая и теперь, по мании, свойственной многим сорокапятилетним дамам, одеваться слишком уже пышно; ума была небольшого, а знания литературы весьма сомнительного.
— Разве он мужик? — уговаривала расходившегося
мужа Анфиса Егоровна. — Тоже и придумаешь… Петр Елисеич, какая
красавица у вас в Ключевском заводе выросла, вон стоит с бабами. Чья это?
Это были поистине прекраснейшие люди, особенно Павел Иваныч Миницкий, который с поэтической природой малоросса соединял энергическую деятельность, благородство души и строгость правил; страстно любя свою
красавицу жену, так же любившую своего красавца
мужа, он с удивительною настойчивостию перевоспитывал ее, истребляя в ней семена тщеславия и суетности, как-то заронившиеся в детстве в ее прекрасную природу.
Стараясь при помощи разных протекций и специально женских интриг составить карьеру
мужу, Раиса Павловна случайно познакомилась с Прейном, который сразу увлекся белокурой
красавицей, обладавшей тем счастливым «колоритным темпераментом», какой так ценится всеми пресыщенными людьми.
Татьяна Сергеевна была дама образованная, нервная; смолоду слыла
красавицей; сначала, скуки ради, пошаливала, а потом уж и привычку такую взяла.
Муж у нее был как есть зверь лесной, ревнив страх, а временем и поколотит. Взяло Порфирия Петровича сердоболье; начал ездить к Татьяне Сергеевне и все соболезнует.
Эту историю, простую и страшную, точно она взята со страниц Библии, надобно начать издали, за пять лет до наших дней и до ее конца: пять лет тому назад в горах, в маленькой деревне Сарачена жила
красавица Эмилия Бракко,
муж ее уехал в Америку, и она находилась в доме свекра. Здоровая, ловкая работница, она обладала прекрасным голосом и веселым характером — любила смеяться, шутить и, немножко кокетничая своей красотой, сильно возбуждала горячие желания деревенских парней и лесников с гор.
— Знакомимся с ужасами женской доли… Мне только здесь стал воочию понятен Некрасов и Писемский. Представьте себе, вот сейчас в садике сидит
красавица женщина, целиком из «Горькой судьбины»,
муж из ревности убил у нее младенца и сам повесился в тюрьме… Вот она и размыкивает горе, третий год ходит по богомольям…
Мурзавецкая (Анфусе). Полно ты плакать-то, погоди, я еще жить хочу. (Купавиной.) А вот что,
красавица ты моя, о себе-то ты помнишь, а мужа-то поминаешь ли как следует?
Это дочь Рагуила, та несчастная
красавица Сара, которая семь раз всходила на брачное ложе и видела всех семерых
мужей своих умершими и оставившими ее девой.
— Стой-ка,
красавица, так не делается! Подожди
мужа. Ты! эй, ты! — звала Варвара Григория, толкая его под бок; а он только мычал с похмелья.
— Не печалься,
красавица наша, — сказала карлица, цалуя ее слабую руку. — Если уж и быть тебе за арапом, то всё же будешь на своей воле. Нынче не то, что в старину;
мужья жен не запирают: арап, слышно, богат; дом у вас будет как полная чаша: заживешь припеваючи….
Гостили и две дочери генерала Ларина, и притом старшая, замечательная
красавица брюнетка, с
мужем своим — казначеем Ольденбургского полка ротмистром Буйницким.
Для незнакомых же достаточно привести хоть заглавия некоторых книг, выходивших в то время, — например: «Гермель, или Может ли добродетельная жена совершенно положиться на постоянство своего
мужа?», перевод с французского, СПб., 1783; «Девушкины прогулки и молодкины увертки, или Лабиринт женских коварств», СПб., 1794} «Кошке игрушки, а мышке слезки, или Смешные проказы трех
красавиц, чинимые над простосердечными их супругами, нравственное и счастливое творение», СПб., 1894; «Нежные объятия в браке и потехи с любовницами продажными, изображены и сравнены Правдолюбом», СПб., 1799, и т. д.
В июле… ночью. Странную приятность
Я находил в ее печальном взоре
И помертвелых губах. Это странно.
Ты, кажется, ее не находил
Красавицей. И точно, мало было
В ней истинно прекрасного. Глаза,
Одни глаза. Да взгляд… такого взгляда
Уж никогда я не встречал. А голос
У ней был тих и слаб — как у больной —
Муж у нее был негодяй суровый,
Узнал я поздно… Бедная Инеза!..
Гневышов. Не бойся! Для такой
красавицы, как ты,
муж не что иное, как покорный слуга.
Представь себе, аристократический тон во всем:
муж — страшный богач, более полугода живет в южных губерниях и занимается торговыми операциями, жена —
красавица и, говорят, удивительная фантазерка и философка.
Говорили отец и дочь с глазу на глаз, но по невидимым нитям этот разговор облетел в самое короткое время все, какие только есть на свете, музеи, цирки, паноптикумы, «шапито» и балаганы. Люди этих занятий пишут друг другу часто и всегда о делах. Вскоре на всем земном шаре стало известно, что Барнум со своей дочерью разъезжают по разным странам с целью найти для
красавицы Мод подходящего
мужа, а великому Барнуму — достойного преемника.
И Андрей Николаевич, словно бы отец или
муж этой
красавицы, стоит на наветренной стороне мостика, посматривая вперед с горделивым чувством в душе, уверенный, что его
красавица не осрамится.
Подлец будет вам напевать, что вы
красавица и умница, что у вас во лбу звезда, а под косой месяц, а я вам говорю: вы не умны, да-с; и вы сделали одну ошибку, став не из-за чего в холодные и натянутые отношения к вашему
мужу, которого я признаю большим чудаком, но прекрасным человеком, а теперь делаете другую, когда продолжаете эту бескровную войну не тем оружием, которым способны наилучше владеть ваши войска.
Откупщик Голенищев, подаривший ему дом, был в тогдашнем вкусе меценат, скучающий вивёр,
муж известной
красавицы. Бурдин состоял при его особе, ездил с ним в Париж, читал ему, рассказывал анекдоты.
Красавица, светски-воспитанная (что для тогдашнего Толстого являлось необходимым условием); умелая, домовитая и энергичная хозяйка дома, всегда со связкой ключей на поясе; патриархально-семейственная, всю жизнь свою кладущая в
мужа и детей.
Жена Птоломея, Альбина, мать
красавицы Магны, была под стать своему
мужу.
— Какая-то
красавица только что приехала, Ося, — внезапно сказала она, обращаясь к
мужу, — я глаз от нее не могла отвести.
Теперь мы условились: ты будешь иметь пригожую женку; сиротка найдет себе доброго, знатного, богатого
мужа; а я буду с фатой… не забудь же фату за первый поцелуй… и душа моя не даст ответа богу, что погубила мою… мою
красавицу…
Берег далекой
красавицы Волги, где живописно раскинулось его родовое имение, ласки матери, давно лежащей в могиле, святой женщины, боготворившей своего единственного сына. В любви к нему находила она утешение в своей безотрадной, страдальческой жизни с деспотом
мужем, из гуляки-гусара превратившегося после свадьбы в гуляку-помещика.
13 сентября 1736 года
красавица жена Густава Бирона, обожаемая
мужем, умерла в родах. Вот как описывает погребение дочери Меншикова и скорбь ее
мужа леди Рондо, бывшая тогда в Петербурге.
— Я приношу это знамя легиону могилевского воеводы Топора (пана Жвирждовского), — сказала
красавица, — вы знаете, что я после смерти
мужа до сих пор отказывала в руке моей всем ее искателям. Тот, кто водрузит это знамя на куполе смоленского собора, хоть бы он был не лучше черта, получит с этой рукой мое богатство и сердце. Клянусь в том всеми небесными и адскими силами.
Не играл ли беззаботно на родном пепелище среди товарищей детства; не бил ли оземь на пирушке осушенную чашу, заручая навеки душу свою другу одного вечера; не принимал ли из рук милой жены резвое, улыбающееся ему дитя, или, как тать, в ночной глуши, под дубинкой ревнивого
мужа, перехватывал с уст
красавицы поцелуй, раскаленный беснующимися восторгами?
После первых же свиданий с баронессой, Пашков с ужасом понял, что он, как мальчишка, влюбился в
красавицу, забыв свои лета и свою семью. Его бедная жена! Она не могла понять, что делалось с ее
мужем. Он целыми часами сидел неподвижно в одной комнате с ней, молчал и думал без конца о другой. Бросить все, уехать куда-нибудь подальше — было свыше его сил. Он был уже крепко запутан в сетях этой женщины.
Будущее, по мнению их, со всех сторон только улыбалось ему: счастливый любимый жених, не нынче завтра
муж первой московской
красавицы, уже заочно попавший в милость к царю, обещавшему заменить ему отца, — чего еще можно было желать ему?
— Он уже в деревне, я отправила его третьего дня с Марго — это бедная племянница моего
мужа, княжна Маргарита Дмитриевна Шестова. Она гостит лето у нас.
Красавица в полном смысле этого слова. Смотрите, не влюбитесь, — сказала княгиня, играя глазами.
Женщина она была далеко не состоятельная, жила маленькой пенсией после покойного
мужа, да доходом с небольшого имения в Тверской губернии, но злые языки уверяли, что у Мавры Сергеевны спрятана кубышка с капитальцем, который она предназначает дать в приданое своей любимой дочке, но строго охраняет его существование, чтобы не подумать, что сватаются не за
красавицу Катиш (
красавицей считала ее мать), а за кубышку.
— Я и сама так думала… а она говорит… брак вздор… и отец туда же… Такой
красавице мало одного состояния
мужа, ей надо несколько состояний… Она просто хочет погубить меня…
И то, которое находилось теперь в ее руках, было такое же: отцветшая
красавица начинала его приветом «Паше-Праше-Пашенции», а потом извещала, что, бог дал, она овдовела и теперь уже «по батюшкиному благословению определилась в монастырь», где начальницею та самая дама, у которой Праша «
мужа отбила».
После этого раздосадованный Тивуртий подкупил темничного стража Раввула, чтобы он не допускал Тению до свидания с
мужем, а сам написал некоторому своему знакомцу Сергию, откупщику общедоступных женщин в Александрии, чтобы тот скорее привез в Аскалон несколько
красавиц, умеющих играть на арфах, петь нескромные песни и танцевать сладострастные танцы с «исканьем осы, залетевшей в одежду».
— Не правда ли, она восхитительна? — сказала она Пьеру, указывая на отплывающую величавую
красавицу. — Et quelle tenue! [И как держит себя!] Для такой молодой девушки и такой такт, такое мастерское уменье держать себя! Это происходит от сердца! Счастлив будет тот, чьею она будет! С нею самый несветский
муж будет невольно занимать самое блестящее место в свете. Не правда ли? Я только хотела знать ваше мнение, — и Анна Павловна отпустила Пьера.