Тон, которым были сказаны Собачкиным эти последние слова, звучал такою грустью, что «стригуны» невольно задумались. Вся обстановка была какая-то унылая; от камелька разливался во все стороны синеватый трепещущий свет; с улицы доносилось какое-то гуденье: не то ветер порхал властелином по опустелой улице, не то «старичье» хмельными ватагами разъезжалось по домам; частый, мерзлый снежок дребезжал в окна, наполняя комнату словно жужжанием бесчисленного
множества комаров…
Неточные совпадения
Прислушиваясь к жужжанию мошек и
комаров, я вспомнил библейское сказание о казнях египетских: «Появилось
множество мух, которые нестерпимо уязвляли египтян». В стране, где сухо, где нет москитов, случайное появление их казалось ужасной казнью, здесь же, в Приамурском крае, гнус был обычным явлением.
Но они забывают про дожди, гнус [Так сибиряки называют
комаров и мошек.], голодовки и
множество других лишений, которым постоянно подвергается всякий путешественник, как только он минует селения и углубится в лесную пустыню.
Что же касается до
комаров, то я никогда и нигде, во всю мою жизнь, не встречал их в таком
множестве, да еще в соединении с мушкарою, которая, по-моему, еще несноснее, потому что забивается человеку в рот, нос и глаза.
— Все это вздор и пустяки! — продолжал тот. — На людей, начинающих возвышаться, всегда возводят
множество клевет и сплетен, которые потом, как
комары от холода, сразу все пропадают; главное теперь не в том; я имею к тебе еще другую, более серьезную для меня просьбу: продать мне твою эту маленькую деревню Федюхину, в сорок или пятьдесят душ, кажется.