Неточные совпадения
Едва увидел он
массу воды, как в голове его уже утвердилась мысль, что у него будет свое собственное море.
Разумеется, Угрюм-Бурчеев ничего этого не предвидел, но, взглянув на громадную
массу вод, он до того просветлел, что даже получил дар слова и стал хвастаться.
Масса, с тайными вздохами ломавшая дома свои, с тайными же вздохами закопошилась в
воде. Казалось, что рабочие силы Глупова сделались неистощимыми и что чем более заявляла себя бесстыжесть притязаний, тем растяжимее становилась сумма орудий, подлежащих ее эксплуатации.
Река всею
массою вод хлынула на это новое препятствие и вдруг закрутилась на одном месте.
— Что красивого в
массе воды, бесплодно текущей на расстоянии шести десятков верст из озера в море? Но признается, что Нева — красавица, тогда как я вижу ее скучной. Это дает мне право думать, что ее именуют красивой для прикрытия скуки.
Круг все чаще разрывался, люди падали, тащились по полу, увлекаемые вращением серой
массы, отрывались, отползали в сторону, в сумрак; круг сокращался, — некоторые, черпая горстями взволнованную
воду в чане, брызгали ею в лицо друг другу и, сбитые с ног, падали. Упала и эта маленькая неестественно легкая старушка, — кто-то поднял ее на руки, вынес из круга и погрузил в темноту, точно в
воду.
Райский так увлекся всей этой новостью дела, личностей, этим заводом, этими
массами лесного материала, отправлявшегося по
водам до Петербурга и за границу, что решил остаться еще неделю, чтобы изучить и смысл, и механизм этого большого дела.
Это не слегка сверху окрашенная
вода, а густая яхонтовая
масса, одинаково синяя на солнце и в тени. Не устанешь любоваться, глядя на роскошное сияние красок на необозримом окружающем нас поле
вод.
7-го или 8-го марта, при ясной, теплой погоде, когда качка унялась, мы увидели множество какой-то красной
массы, плавающей огромными пятнами по
воде. Наловили ведра два — икры. Недаром видели стаи рыбы, шедшей незадолго перед тем тучей под самым носом фрегата. Я хотел продолжать купаться, но это уже были не тропики: холодно, особенно после свежего ветра. Фаддеев так с радости и покатился со смеху, когда я вскрикнул, лишь только он вылил на меня ведро.
Жар несносный; движения никакого, ни в воздухе, ни на море. Море — как зеркало, как ртуть: ни малейшей ряби. Вид пролива и обоих берегов поразителен под лучами утреннего солнца. Какие мягкие, нежащие глаз цвета небес и
воды! Как ослепительно ярко блещет солнце и разнообразно играет лучами в
воде! В ином месте пучина кипит золотом, там как будто горит
масса раскаленных угольев: нельзя смотреть; а подальше, кругом до горизонта, распростерлась лазурная гладь. Глаз глубоко проникает в прозрачные
воды.
Ливень хлестал по лицу и не позволял открыть глаза. Не было видно ни зги. В абсолютной тьме казалось, будто вместе с ветром неслись в бездну деревья, сопки и
вода в реке и все это вместе с дождем образовывало одну сплошную, с чудовищной быстротой движущуюся
массу.
Цвет
воды в
массе изумрудный.
Я подошел к краю обрыва, и мне показалось, что от
массы падающей
воды порой содрогается земля.
На этом участке в Нахтоху впадают следующие реки: с левой стороны — Бия и Локтоляги с перевалами на одну из прибрежных рек — Эхе. Из выдающихся горных вершин тут можно подниматься только до реки Малу-Сагды. На подъем против
воды нужно четверо суток, а на сплав по течению — один день. Янсели сказал, что по реке Нахтоху идет кета, морская мальма и горбуша. Главная
масса кеты направляется по реке Локтоляги, мальма поднимается до порогов реки Дагды, а горбуша — до реки Нунгини.
Надо было торопиться. Через 2 км долина вдруг стала суживаться. Начали попадаться глинистые сланцы — верный признак, что Сихотэ-Алинь был недалеко. Здесь река протекает по узкому ложу. Шум у подножия береговых обрывов указывал, что дно реки загромождено камнями. Всюду пенились каскады; они чередовались с глубокими водоемами, наполненными прозрачной
водой, которая в
массе имела красивый изумрудный цвет.
При входе в залив Владимира с левой стороны ниже мыса Орехова можно видеть какую-то торчащую из
воды бесформенную
массу. Это крейсер «Изумруд», выскочивший на мель и взорвавший себя в 1905 году. Грустно смотреть на эту развалину. Что можно было, то с «Изумруда» сняли, перевезли в пост Ольги и отправили во Владивосток, остальное разграбили хунхузы.
Река Динзахе сильно извивается по долине. Местами она очень мелка, течет по гальке и имеет много перекатов, но местами образует глубокие ямы.
Вода в
массе вследствие посторонних примесей имеет красивый опаловый оттенок.
Среди этой
массы воды русло реки отмечалось быстрым течением и деревьями, росшими по берегам ее.
В долине реки Сальной можно наблюдать весьма интересные образования.
Вода, стекающая с горы, по узким ложбинам выносит
массы песка и щебня. По выходе в долину материал этот складывается в большие конусы, которые тем больше, чем длиннее и глубже ущелье. Вероятно, конусы эти нарастают периодически, во время сильных ливней, потому что только
масса быстро двигающейся
воды способна переносить столь крупные обломки горной породы.
День выпал хороший и теплый. По небу громоздились
массы кучевых облаков. Сквозь них прорывались солнечные лучи и светлыми полосами ходили по воздуху. Они отражались в лужах
воды, играли на камнях, в листве ольшаников и освещали то один склон горы, то другой. Издали доносились удары грома.
Пестрая молодежь, пришедшая сверху, снизу, с юга и севера, быстро сплавлялась в компактную
массу товарищества, общественные различия не имели у нас того оскорбительного влияния, которое мы встречаем в английских школах и казармах; об английских университетах я не говорю: они существуют исключительно для аристократии и для богатых. Студент, который бы вздумал у нас хвастаться своей белой костью или богатством, был бы отлучен от «
воды и огня», замучен товарищами.
День был тихий и ясный. На палубе жарко, в каютах душно; в
воде +18°. Такую погоду хоть Черному морю впору. На правом берегу горел лес; сплошная зеленая
масса выбрасывала из себя багровое пламя; клубы дыма слились в длинную, черную, неподвижную полосу, которая висит над лесом… Пожар громадный, но кругом тишина и спокойствие, никому нет дела до того, что гибнут леса. Очевидно, зеленое богатство принадлежит здесь одному только богу.
Вправо темною тяжелою
массой выдается в море мыс Жонкьер, похожий на крымский Аю-Даг; на вершине его ярко светится маяк, а внизу, в
воде, между нами и берегом стоят три остроконечных рифа — «Три брата».
Когда наконец подходят самые задние, то суп уже не суп, а густая тепловатая
масса на дне котла, которую приходится разбавлять
водой.
Сначала строят селение и потом уже дорогу к нему, а не наоборот, и благодаря этому совершенно непроизводительно расходуется
масса сил и здоровья на переноску тяжестей из поста, от которого к новому месту не бывает даже тропинок; поселенец, навьюченный инструментом, продовольствием и проч., идет дремучею тайгой, то по колена в
воде, то карабкаясь на горы валежника, то путаясь в жестких кустах багульника.
К этой
массе труда и борьбы, когда в трясине работали по пояс в
воде, прибавить морозы, холодные дожди, тоску по родине, обиды, розги и — в воображении встанут страшные фигуры.
Хлеб был в самом деле ужасный. При взломе он отсвечивал на солнце мельчайшими капельками
воды, прилипал к пальцам и имел вид грязной, осклизлой
массы, которую неприятно было держать в руках. Мне было поднесено несколько порций, и весь хлеб был одинаково недопечен, из дурно смолотой муки и, очевидно, с невероятным припеком. Пекли его в Ново-Михайловке под наблюдением старшего надзирателя Давыдова.
Мне даже страшно смотреть на необъятную
массу воды, так самовластно отделяющую меня от противоположного берега, через которую без опасности нельзя иногда и попасть на другую сторону.
Жидкая, тинистая липкая
масса, на дне которой стоит
вода, засосет туда человека, если он не успеет или ему будет не за что схватиться.
Прелестные степные луга, оживляемые близостью огромной
массы воды, окружают Кандры; глубина в десять сажен находится ближе к одной, несколько гористой стороне; посредине озера точно всплыл из
воды небольшой, возвышенный, лесистый, зеленый островок: приют и место вывода детей для бесчисленных и разнообразных пород чаек.
Водяной цвет, называемый зеленью около Москвы и шмарою в Оренбургской губернии, которым ежегодно во время лета покрываются непроточные пруды, озера и болота, который появляется и на реках, по разбивается и уносится быстрым их течением, — водяной цвет, соединяясь с перегнивающими водяными растениями, древесными иглами и листьями, составляет уже довольно густую
массу, плавающую на
воде.
Окошки чистые, не малые, в которых стоит жидкая тина или
вода, бросаются в глаза всякому, и никто не попадет в них; но есть прососы или окошки скрытные, так сказать потаенные, небольшие, наполненные зеленоватою, какою-то кисельною
массою, засоренные сверху старою, сухою травою и прикрытые новыми, молодыми всходами и побегами мелких, некорнистых трав; такие окошки очень опасны; нередко охотники попадают в них по неосторожности и горячности, побежав к пересевшей или подстреленной птице, что делается обыкновенно уже не глядя себе под ноги и не спуская глаз с того места, где села или упала птица.
Шагах в полутораста от камней, на прибрежной гальке, у самого края
воды лежала какая-то большая темная
масса.
Эти подшибалы и составляли основную
массу работающих в типографии В.Н. Бестужева. Спали под кассами, на полу, спали в кухне, где кипятился куб с горячей
водой, если им удавалось украсть дров на дворе. О жалованье и помину не было.
Из Нижнего я выехал в первой половине июня на старом самолетском пароходе «Гоголь», где самое лучшее было — это жизнерадостный капитан парохода, старый волгарь Кутузов, знавший каждый кусок Волги и под
водой и на суше как свою ладонь. Пассажиров во всех трех классах было
масса. Многие из них ехали с выставки, но все, и бывшие, и не бывшие на выставке, ругались и критиковали. Лейтмотив был у всех...
И вдруг, в темно-свинцовой
массе воды, внезапно сверкнуло и разлилось кровавое пламя.
Люди, переходящие на сторону новой, дошедшей до известной степени распространения, истины, переходят на ее сторону всегда сразу,
массами и подобны тому балласту, которым нагружает всегда сразу для устойчивого уравновесия и правильного хода всякое судно. Не будь балласта, судно не сидело бы в
воде и изменяло бы свое направление при малейшем изменении условий. Балласт этот, несмотря на то, что он кажется сначала излишним и даже задерживающим ход судна, есть необходимое условие правильного движения его.
Господин официр поднял руки и подался вперед, но вдруг произошло нечто необыкновенное: он крякнул, все огромное туловище его покачнулось, поднялось от земли, ноги брыкнули на воздухе, и, прежде чем дамы успели вскрикнуть, прежде чем кто-нибудь мог понять, каким образом это сделалось, господин официр, всей своей
массой, с тяжким плеском бухнулся в пруд и тотчас же исчез под заклубившейся
водой.
Дальше глянцевитая движущаяся
масса коричневой
воды однообразно рябила около отмелей и берега.
Снег уже осел и спекся в рыхлую, пропитанную
водой массу; дорога почернела, в воздухе пахло обновляющей вся и все силой.
Впрочем, здешние речки от беспрестанных мельниц или фабрик находятся постоянно в подпруде и характера рек, текущих самобытно, то есть
массою собственной, ненакопленной
воды, — не имеют.]
В реках не запруженных, текущих вольно, собственною
массою воды, обыкновенно выбирают для уженья омуты, то есть глубокие места, где
вода вдруг теряет свою быстроту, падая в яму; потом, завертывая назад около берега, она встречается с верхнею, текучею струею, борется с нею и, наконец, теряет свое стремление: из этой борьбы образуется тишина; в таких тихих омутах постоянно держится рыба.
А ежели к этому, в виде обстановки, прибавить толпы скалящих зубы ретирадников, а вдали, «у
воды»,
массы обезумевших от мякинного хлеба «компарсов» — просто со смеху умереть можно!
Что касается до меня, то я утверждаю: не только съедят, но предварительно еще отравят вашу жизнь своим дыханием. Ведь это только шутки шутят, называя Дракиных излюбленными земскими людьми: в сущности, они и вам, и мне, и всей этой подлинной земской
массе, которая кладет шары, даже не седьмая
вода на киселе.
— Подняли? — спросил Фома, не зная, что ему сказать при виде этой безобразной тяжелой
массы, и снова чувствуя обиду при мысли, что лишь ради того, чтобы поднять из
воды эту грязную, разбитую уродину, он так вскипел душой, так обрадовался… — Что она?.. — неопределенно сказал Фома подрядчику.
Книги не возбуждали в нём интереса, он пробовал читать, но никогда не мог сосредоточить на книге свою мысль. Уже загромождённая
массою наблюдений, она дробилась на мелочах, расплывалась и наконец исчезала, испаряясь, как тонкая струя
воды на камне в жаркий день.
Мерцавшая и почти ежеминутно тухнувшая в руках у меня свечка слабо озаряла сырые, каменные с деревянными рамами стены, с которых капала мелкими струйками
вода. Вдруг что-то загремело впереди, и в темной дали обрисовалась черная
масса, двигавшаяся навстречу. Это был вагончик. Он с грохотом прокатился мимо нас и замолк. Опять та же мертвая тишь. Стало жутко.
— Ну, так досыта наглядитесь, чего стоят эти роскошные ужины, дорогие вина и тайные дивиденды караванной челяди. Живым мясом рвут все из-под той же бурлацкой спины… Вы только подумайте, чего стоит снять с мели одну барку в полую
воду, когда по реке идет еще лед? Люди идут на верную смерть, а их даже не рассчитают порядком… В результате получается
масса калек, увечных, больных.
Я понял этот лаконический ответ. Как всякая другая горная река, Чусовая от одного хорошего дождя может подняться на несколько аршин, потому что все бесчисленные ручейки и речонки, которые бегут в нее, раздуваются в бешеные потоки, принося
массу шальной
воды.
Впереди под бойцом можно было рассмотреть только темную
массу, которая медленно поднималась из
воды. Это и была «убившая» барка. Две косных лодки с бурлаками причаливали к берегу; в
воде мелькало несколько черных точек — это были утопающие, которых стремительным течением неудержимо несло вниз.