Неточные совпадения
— Your nation (ваша национальность)? — И, не получая ответа, судья посмотрел на публику. — Нет ли здесь кого-нибудь, знающего хоть несколько слов по-русски?
Миссис Брайс! Кажется, ваш отец был родом из России?..
Только пусть эта повесть не будет похожа на утомительное повествование
миссис Гей.
— А вы не боитесь качки,
миссис Кларк? — спросил Володя.
На другой день, когда Ашанин снова поздно ночью засиделся на палубе, слагая какой-то чувствительный сонет в честь
миссис Эни, оба патера подошли к нему и после приветствий один из них, постарше, человек лет под сорок, заговорил на тему о религии.
И молодая
миссис, по-видимому, довольно холодно отнеслась к Ашанину, несколько возмужавшему, с недавно пробившимися усиками и пушком на щеках, намекающим на бакенбарды, в только что обновленном шитом мичманском мундире и в эполетах, подаренных адмиралом.
И он частенько сиживал около
миссис Уайт на палубе, занимая любознательную, по-видимому, англичанку рассказами о России и стараясь оказывать ей всевозможные маленькие услуги с величайшим усердием.
— Моя жена,
миссис Кларк.
Ашанин весело смеялся, возвратившись в свою каюту, и на другой день сообщил о попытке сделать из него католика
миссис Уайт и капитану. Англичанка назвала своего поклонника хитрецом, а капитан хохотал, как сумасшедший.
Мало этого:
миссис Уайт, видя, вероятно, к своему изумлению, как легко сделать счастливым такого милого юношу, вдобавок вовсе не похожего на тех грубых варваров, какими она представляла себе русских, простерла свое благоволение до того, что выразила желание получить от Ашанина когда-нибудь несколько строк.
Тем временем
миссис Кларк принесла вино, варенье и кексы своего изделия и любезно всех угощала.
Ашанин, имеющий поручение от адмирала сделать описание Сайгона и входа в него, конечно, был наверху с биноклем и с записной книжкой в руках, в которую он набрасывал время от времени заметки и частенько-таки отводил глаза от берега и взглядывал вниз, на трап, в надежде увидать
миссис Уайт.
— Моя жена десятый раз пересекает экватор и отличный моряк. В шторм всегда наверху, и если нужно, так и на руле.
Миссис Кларк превосходно правит. И курс умеет проложить, и счисление сделать, и пеленги взять. Всему научилась. Мы с женой ни разу не разлучались с тех пор, как поженились, а этому уж пять лет… И сынишка с нами плавал… Он и родился на «Петрели», да умер, бедняжка, в прошлом году в Рио от подлой желтой лихорадки! — прибавил янки, бросив ласковый взгляд на свою верную подругу и помощницу.
Что это? Да Достоевский ли написал это? Ведь перед нами начало банальнейшего английского романа, сочиненного какою-нибудь мисс или
миссис. Вот сейчас по лестнице поднимется благородный Артур и изящно поклонится прелестной Мэри.
— Так вот в чем дело,
миссис Флебс: до сих пор я ни во что не входила, но теперь буду вести Володю иначе. Продолжайте ваши обязанности, как нянька, и только. Измените с ним ваш тон, иначе вы его сделаете или капризным, или совсем глупым.
Миссис Флебс — олицетворенная честность.
Истерики больше уж не являлось. Заехал Зильберглянц и остался очень мной доволен. Я ходила по комнатам, садилась, ела и пила, толковала с
миссис Флебс, с Аришей и все с каким-то деревянным спокойствием.
Мы вступили в междоусобную войну с
миссис Флебс. Она, как видно, не желает уступить мне ни капельки своих прав на Володю. Я уважаю в ней всякие добродетели; но теперь я сама собственными глазами убедилась, что ее характер не годится для ребенка, вышедшего из того состояния, когда его нужно только мыть, поить, кормить и одевать. Она слишком сурова и требовательна. У Володи натура нервная, а ум будет, кажется, не очень быстрый. Нет ничего легче, как запугать его на первых порах.
Мой Володя очень сегодня расхворался. Так я за него испугалась… Зильбергляиц был два раза. Кажется,
миссис Флебс выкупала его в такой холодной воде, что он простудился, не выходя из комнаты. Лежит в жару. Я не умею с ним обходиться. Я вижу, что в его комнате и в нем самом — все дело чужих рук. У него уже есть привычки, шалости, слова, может быть даже мысли, который образовались без моего влияния.
— Он слишком мало развит, Маша, для своих лет.
Миссис Флебс ничего с ним не говорит. Она слишком сурова…
В нижнем этаже спальня и две комнаты для Володи и
миссис Флебс.
Здесь у себя в квартире все мое хозяйство заключается в горничной Арише, володькиной няньке,
миссис Флебс, в прачке Надежде, в человеке Семене, кучере Федоте и поваре Казимире.
А кто будет виноват? — Я. Разве я следила за тем, как он растет, что ему нужно? Я вообразила себе, что
миссис Флебс олицетворенное совершенство. Мое равнодушие и моя лень предоставили ей полную власть…
У меня вон
миссис Флебс принадлежит к какой-то секте… я уж и не знаю, как выговорить.
Степа подал мне прекрасную мысль. Весной уеду я с ним, возьму
миссис Флебс и Володьку. Прощай, Петербург!
Да, как он держан? Видела ли я его раз в неделю, в последнее время? Не знаю. Вставала я в то время, когда
миссис Флебс уводила его гулять, а потом целый день меня не бывало дома. Кое-когда я слышала из детской его хныканье. Вот и все. У меня совсем не было сына.
— Мы действительно говорим. Но ходить, не правда ли, всякий умеет. Оно еще легче, чем говорить. Отчего же ты никогда не можешь удержаться от улыбки, когда
миссис Флебс догоняет скорым шагом Володю?
Пора, может быть, даже и поздно быть самой
миссис Флебс.
Читая их, Николай Герасимович был поражен количеством английских имен и их преобладанием над всеми другими нацией нальностями. Списки эти были буквально переполнены разными мистерами и
миссис Самсон, Жаксон, Томсон и другими. Целые столбцы, целые страницы наполнены ими, просто диву даешься, откуда их понаехало в Рим.
Ты, конечно, уже заметила, Маша, что в его лексиконе были сначала все слова, означающие разные предметы: тебя, меня,
миссис Флебс, игрушку, хлеб, лошадь, розгу.
Перелистывая как-то раз такой «liste des etranders», прилагаемый к газете «Italie», Савин насчитал одних мистеров и
миссис Томсон девятнадцать штук и различить их можно было только по городам, откуда они были родом или откуда приехали.
Миссис Флебс застращала его; от этого он и плачет часто.
