Неточные совпадения
— Гот дер бармгерциге! [Боже
милосердный! (нем. Gott der Barmherzige)] Я так и зналь, что она вороваль! — всплеснула
руками Амалия Ивановна.
— Полно, родная, перестань убиваться, — любовно молвил он ей, положив
руку на ее плечо. — Бог не без милости, не унывай, а на него уповай. Снова пошлет он тебе и хорошую жизнь и спокойную. Молись, невестушка, молись
милосердному Господу — ведь мы к нему с земной печалью, а он, свет, к нам с небесной милостью. Для того и не моги отчаиваться, не смей роптать. То знай, что на каждого человека Бог по силе его крест налагает.
«Боже великий и
милосердный! Прости меня, прости маленькую грешную девочку», — выстукивало мое сердце, и по лицу текли теплые, чистые детские слезы, мочившие мою пелеринку и
руки священника.
И никогда я не мог понять, как люди могут бояться смерти, как могут проклинать ее. Всегда ужас бессмертия был мне более понятен, чем ужас смерти. Мне казалось, в муках и скуке жизни люди способны жить только потому, что у всех в запасе есть
милосердная освободительница — смерть. Чего же торопиться, когда конечное разрешение всегда под
рукою? И всякий носит в душе это радостное знание, но никто не высказывает ни себе, ни другим, потому что есть в душе залежи, которых не называют словами.
— Вон из мира… В нем нет места сыну Малюты… Пойду замаливать грехи отца… Может,
милосердный Господь внимет моим молитвам и остановит окровавленную
руку отца в ее адской работе… А я пойду куда-нибудь под монастырскую сень… повторяю, в мире нет места сыну палача… Да простит меня Бог и отец за резкое слово.
— Петр, может быть,
милосердный Бог отвел твою
руку от несчастной жертвы…
Милосердный Боже, спаси!» — закричала вне себя Катя, высунувшись из кибитки и подняв
руки.
Поворчала старуха втихомолку, «не ладно-де отдавать православную княгиню в
руки нехристя», да смирилася: «Авось
милосердный Господь помилует».
Быть может, даже сама когда-нибудь станет за полог шатра и будет трогать за локти проходящих незнакомцев и смотреть на них подкрашенными глазами, загиная свои
руки за шею, но это будет напрасно и она не продаст никому за серебренник то, за что нынче готов осыпать ее златницами
милосердный вельможа.
—
Милосердный Господь, — начал он, перекладывая крест из левой
руки в правую и поднося его к Светлогубу.