Неточные совпадения
И то, что обе они, и
девочка и собачонка, были такие
маленькие и
милые, и что они смешно боялись друг друга, и что солнце так тепло светило — все это было так просто и так полно кроткой и глубокой мудростью, будто здесь именно, в этой группе, заключается разгадка бытия.
В эту ночь Надя видит во сне, что она женилась на Томми, и у них много детей,
маленьких, веселых слоняток. Слон, которого ночью отвели в зверинец, тоже видит во сне
милую, ласковую
девочку. Кроме того, ему снятся большие торты, ореховые и фисташковые, величиною с ворота…
Помню, раз мы поднесли Ольге Сур букет. Поднесли за кулисами.
Милая девочка покраснела не
меньше нас, но протянула лодочкой каждому из нас худенькую ручку. В это время мимо нас проходил кто-то из униформы и с большим аппетитом ел апельсин, даже не очистив его, а прямо с кожей. Ольга взглянула на него и вдруг сказала...
Милый, дорогой отец! Я никогда не отплачу тебе такою же бесконечной, беззаветной любовью, какой ты окружил меня. Я дурная, злая
девочка! Я это знаю… Мне никогда не быть похожей на ту, которая была твоим утешением, никогда я не заменю тебе
маленькой, давно умершей кузины, сходство с которой ты находишь во мне…
Очень, очень мило! Вы с большим вкусом одели
девочку,
милая Люда! Очень, очень мило. Но этот мрачный вид… Этот трагический вид не идет к танцевальному вечеру, дорогая Нина! Перемените его! Перемените скорей,
маленькая дикарка.
Люда прочла мне твой дневник, когда я была еще совсем
маленькой девочкой, и с тех пор я дала себе слово во что бы то ни стало сделаться похожей на тебя,
милый, черноокий ангел…
И мне стыдно сейчас, что я плакала, как
маленькая девочка; мне было страшно за Белград, за тато, за
милую мамочку, за Иоле, моего любимца…
В этой безысходной тоске всей тесно сплотившейся институтской семьи видна была безграничная привязанность к
маленькой княжне, безвременно вырванной от нас жестокою смертью… Да, все, все любили эту
милую девочку!..
Где она,
милая, чернокудрая
девочка? Где он,
маленький джигит с оживленным личиком? Где ты, моя Нина, мой прозрачный эльф с золотыми крылышками?..
За последние шесть дней я не жила, а точно неслась куда-то, подгоняемая все новыми и новыми впечатлениями. Моя дружба с Ниной делалась все теснее и неразрывнее с каждым днем. Странная и чудная
девочка была эта
маленькая княжна! Она ни разу не приласкала меня, ни разу даже не назвала Людой, но в ее
милых глазках, обращенных ко мне, я видела такую заботливую ласку, такую теплую привязанность, что моя жизнь в чужих, мрачных институтских стенах становилась как бы сноснее.
Эта неожиданная ласка и этот добрый голосок странно напомнили
маленькой Тасе что-то
милое, родное — напомнили ей её маму, прежнюю, добрую, ласковую маму, a не строгую и взыскательную, какой она казалась Тасе со дня падения Леночки в пруд. Что-то екнуло в сердечке Таси. Какая-то теплая волна прихлынула к горлу
девочки и сдавила его. Ей захотелось плакать. Дуся сумела пробудить в ней и затронуть лучшие струны её далеко не испорченного, но взбалмошного сердечка.
Дрожь пробежала по телу
девочки. О! Она не вынесет побоев; y неё от них и то все тело ноет и болит, как разбитое. Она вся в синяках и рубцах от следов плетки, и новые колотушки и удары доконают ее. А ей, Тасе, так хочется жить, она еще такая
маленькая, так мало видела жизни, ей так хочется повидать дорогую маму, сестру, брата,
милую няню, всех, всех, всех. Она не вынесет нового наказания! Нет, нет, она не вынесет его и умрет, как умер Коко от удара Розы.
И вмиг
девочку неудержимо потянуло увидеть свою маму, услышать её
милый голос, почувствовать на своем лице её нежный поцелуй. Впервые тяжелое раскаяние сильно и остро захватило
маленькую душу Таси, заполнив собой все её уголки. И тот мальчик, поминутно глухо кашлявший и хватавшийся за грудь, вдруг стал ей дорогим и близким. Их общее горе приблизило его к ней.
Так вот она какова, эта
милая, тихая
девочка! И я смела еще смеяться над нею… презирать это
маленькое золотое сердечко!
И все — и гости, и родные, и мой
милый отец не могли не улыбнуться ласковой улыбкой
маленькой девочке, игравшей во взрослую.
Княжна Людмила, добрая, хорошая, скромная девушка, и не подозревала, какая буря подчас клокочет в душе ее «
милой Тани», как называла она свою подругу-служанку, по-прежнему любя ее всей душой, но вместе с тем находя совершенно естественным, что она не пользуется тем комфортом, которым окружала ее, княжну Людмилу, ее мать, и не выходит, как прежде, в гостиную, не обедает за одним столом, как бывало тогда, когда они были
маленькими девочками.
Черноглазая, с большим ртом, некрасивая, но живая
девочка, с своими детскими открытыми плечиками, выскочившими из корсажа от быстрого бега, с своими сбившимися назад черными кудрями, тоненькими оголенными руками и
маленькими ножками в кружевных панталончиках и открытых башмачках, была в том
милом возрасте, когда
девочка уже не ребенок, а ребенок еще не девушка.