Неточные совпадения
Осип (выходит и говорит
за сценой).Эй, послушай, брат! Отнесешь письмо на почту, и скажи почтмейстеру, чтоб он принял без денег; да скажи, чтоб сейчас привели к барину самую лучшую тройку, курьерскую; а прогону, скажи, барин не плотит: прогон,
мол, скажи, казенный. Да чтоб все живее, а не то,
мол, барин сердится. Стой, еще письмо не готово.
Городничий. Да я так только
заметил вам. Насчет же внутреннего распоряжения и того, что называет в письме Андрей Иванович грешками, я ничего не могу сказать. Да и странно говорить: нет человека, который бы
за собою не имел каких-нибудь грехов. Это уже так самим богом устроено, и волтерианцы напрасно против этого говорят.
Как ни просила вотчина,
От должности уволился,
В аренду снял ту мельницу
И стал он пуще прежнего
Всему народу люб:
Брал
за помол по совести.
За спором не
заметили,
Как село солнце красное,
Как вечер наступил.
Наверно б ночку целую
Так шли — куда не ведая,
Когда б им баба встречная,
Корявая Дурандиха,
Не крикнула: «Почтенные!
Куда вы на ночь глядючи
Надумали идти...
Шли долго ли, коротко ли,
Шли близко ли, далеко ли,
Вот наконец и Клин.
Селенье незавидное:
Что ни изба — с подпоркою,
Как нищий с костылем,
А с крыш солома скормлена
Скоту. Стоят, как остовы,
Убогие дома.
Ненастной, поздней осенью
Так смотрят гнезда галочьи,
Когда галчата вылетят
И ветер придорожные
Березы обнажит…
Народ в полях — работает.
Заметив за селением
Усадьбу на пригорочке,
Пошли пока — глядеть.
Милон(отталкивая от Софьи Еремеевну, которая
за нее было уцепилась, кричит к людям, имея в руке обнаженную шпагу). Не
смей никто подойти ко мне!
— И так это меня обидело, — продолжала она, всхлипывая, — уж и не знаю как!"
За что же,
мол, ты бога-то обидел?" — говорю я ему. А он не то чтобы что, плюнул мне прямо в глаза:"Утрись, говорит, может, будешь видеть", — и был таков.
Был, после начала возмущения, день седьмый. Глуповцы торжествовали. Но несмотря на то что внутренние враги были побеждены и польская интрига посрамлена, атаманам-молодцам было как-то не по себе, так как о новом градоначальнике все еще не было ни слуху ни духу. Они слонялись по городу, словно отравленные мухи, и не
смели ни
за какое дело приняться, потому что не знали, как-то понравятся ихние недавние затеи новому начальнику.
— И будучи я приведен от тех его слов в соблазн, — продолжал Карапузов, — кротким манером сказал ему:"Как же,
мол, это так, ваше благородие? ужели,
мол, что человек, что скотина — все едино? и
за что,
мол, вы так нас порочите, что и места другого, кроме как у чертовой матери, для нас не нашли?
Она послала
за доктором, послала в аптеку, заставила приехавшую с ней девушку и Марью Николаевну
месть, стирать пыль, мыть, что-то сама обмывала, промывала, что-то подкладывала под одеяло.
Русская девушка ухаживала
за мадам Шталь и, кроме того, как
замечала Кити, сходилась со всеми тяжело-больными, которых было много на водах, и самым натуральным образом ухаживала зa ними.
— Не только я, но Стива
заметил. Он прямо после чая мне сказал: je crois que Весловский fait un petit brin de cour à Кити. [я думаю, что Весловский приволакивается
за Кити.]
― Левин! ― сказал Степан Аркадьич, и Левин
заметил, что у него на глазах были не слезы, а влажность, как это всегда бывало у него, или когда он выпил, или когда он расчувствовался. Нынче было то и другое. ― Левин, не уходи, ― сказал он и крепко сжал его руку
за локоть, очевидно ни
за что не желая выпустить его.
—
За мной рано, а еще кому-нибудь поздно, —
заметила Кити.
Как всегда, у него
за время его уединения набралось пропасть мыслей и чувств, которых он не мог передать окружающим, и теперь он изливал в Степана Аркадьича и поэтическую радость весны, и неудачи и планы хозяйства, и мысли и замечания о книгах, которые он читал, и в особенности идею своего сочинения, основу которого, хотя он сам не
замечал этого, составляла критика всех старых сочинений о хозяйстве.
Поговорив несколько времени и
заметив, что Вронский взглянул на часы, Яшвин спросил ее, долго ли она пробудет еще в Петербурге, и, разогнув свою огромную фигуру, взялся
за кепи.
Левин был благодарен Облонскому
за то, что тот со своим всегдашним тактом,
заметив, что Левин боялся разговора о Щербацких, ничего не говорил о них; но теперь Левину уже хотелось узнать то, что его так мучало, но он не
смел заговорить.
Во глубине души она находила, что было что-то именно в ту минуту, как он перешел
за ней на другой конец стола, но не
смела признаться в этом даже самой себе, тем более не решалась сказать это ему и усилить этим его страдание.
— Немец уже взялся было
за карман, где у него был карандаш в книжечке, в которой он всё вычислял, но, вспомнив, что он сидит
за обедом и
заметив холодный взгляд Вронского, воздержался.
― Скоро, скоро. Ты говорил, что наше положение мучительно, что надо развязать его. Если бы ты знал, как мне оно тяжело, что бы я дала
за то, чтобы свободно и
смело любить тебя! Я бы не мучалась и тебя не мучала бы своею ревностью… И это будет скоро, но не так, как мы думаем.
— Позволь мне не верить, — мягко возразил Степан Аркадьич. — Положение ее и мучительно для нее и безо всякой выгоды для кого бы то ни было. Она заслужила его, ты скажешь. Она знает это и не просит тебя; она прямо говорит, что она ничего не
смеет просить. Но я, мы все родные, все любящие ее просим, умоляем тебя.
За что она мучается? Кому от этого лучше?
― Прежде чем начать говорить о моем деле, ― сказал Алексей Александрович, удивленно проследив глазами
за движением адвоката, ― я должен
заметить, что дело, о котором я имею говорить с вами, должно быть тайной.
«
За что она недовольна им?» подумала Кити,
заметив, что Анна умышленно не ответила на поклон Вронского.
Посмотревшись в зеркало, Левин
заметил, что он красен; но он был уверен, что не пьян, и пошел по ковровой лестнице вверх
за Степаном Аркадьичем. Наверху, у поклонившегося, как близкому человеку, лакея Степан Аркадьич спросил, кто у Анны Аркадьевны, и получил ответ, что господин Воркуев.
— О, прекрасно! Mariette говорит, что он был мил очень и… я должен тебя огорчить… не скучал о тебе, не так, как твой муж. Но еще раз merci, мой друг, что подарила мне день. Наш милый самовар будет в восторге. (Самоваром он называл знаменитую графиню Лидию Ивановну,
за то что она всегда и обо всем волновалась и горячилась.) Она о тебе спрашивала. И знаешь, если я
смею советовать, ты бы съездила к ней нынче. Ведь у ней обо всем болит сердце. Теперь она, кроме всех своих хлопот, занята примирением Облонских.
Княжна Варвара была тетка ее мужа, и она давно знала ее и не уважала. Она знала, что княжна Варвара всю жизнь свою провела приживалкой у богатых родственников; но то, что она жила теперь у Вронского, у чужого ей человека, оскорбило ее
за родню мужа. Анна
заметила выражение лица Долли и смутилась, покраснела, выпустила из рук амазонку и спотыкнулась на нее.
— Ну так войдите, — сказала Кити, обращаясь к оправившейся Марье Николаевне; но
заметив испуганное лицо мужа, — или идите, идите и пришлите
за мной, — сказала она и вернулась в нумер. Левин пошел к брату.
Вот кругом него собрался народ из крепости — он никого не
замечал; постояли, потолковали и пошли назад; я велел возле его положить деньги
за баранов — он их не тронул, лежал себе ничком, как мертвый.
Засверкали глазенки у татарчонка, а Печорин будто не
замечает; я заговорю о другом, а он, смотришь, тотчас собьет разговор на лошадь Казбича. Эта история продолжалась всякий раз, как приезжал Азамат. Недели три спустя стал я
замечать, что Азамат бледнеет и сохнет, как бывает от любви в романах-с. Что
за диво?..
Через минуту она вышла из галереи с матерью и франтом, но, проходя мимо Грушницкого, приняла вид такой чинный и важный — даже не обернулась, даже не
заметила его страстного взгляда, которым он долго ее провожал, пока, спустившись с горы, она не скрылась
за липками бульвара…
Она прыгнула в лодку, я
за ней, и не успел еще опомниться, как
заметил, что мы плывем.
— Послушайте, — сказал он с явным беспокойством, — вы, верно, забыли про их заговор?.. Я не умею зарядить пистолета, но в этом случае… Вы странный человек! Скажите им, что вы знаете их намерение, и они не
посмеют… Что
за охота! подстрелят вас как птицу…
Перечитывая эту страницу, я
замечаю, что далеко отвлекся от своего предмета… Но что
за нужда?.. Ведь этот журнал пишу я для себя, и, следственно, все, что я в него ни брошу, будет со временем для меня драгоценным воспоминанием.
Молча с Грушницким спустились мы с горы и прошли по бульвару, мимо окон дома, где скрылась наша красавица. Она сидела у окна. Грушницкий, дернув меня
за руку, бросил на нее один из тех мутно-нежных взглядов, которые так мало действуют на женщин. Я навел на нее лорнет и
заметил, что она от его взгляда улыбнулась, а что мой дерзкий лорнет рассердил ее не на шутку. И как, в самом деле,
смеет кавказский армеец наводить стеклышко на московскую княжну?..
Когда я ему
заметил, что он мог бы побеспокоиться в пользу хотя моего чемодана,
за которым я вовсе не желал лазить в эту бездну, он отвечал мне: «И, барин!
Зять еще долго повторял свои извинения, не
замечая, что сам уже давно сидел в бричке, давно выехал
за ворота и перед ним давно были одни пустые поля. Должно думать, что жена не много слышала подробностей о ярмарке.
Чичиков не
замечал их и даже не
заметил многих тоненьких чиновников с тросточками, которые, вероятно сделавши прогулку
за городом, возвращались домой.
Сначала он принялся угождать во всяких незаметных мелочах: рассмотрел внимательно чинку перьев, какими писал он, и, приготовивши несколько по образцу их, клал ему всякий раз их под руку; сдувал и
сметал со стола его песок и табак; завел новую тряпку для его чернильницы; отыскал где-то его шапку, прескверную шапку, какая когда-либо существовала в мире, и всякий раз клал ее возле него
за минуту до окончания присутствия; чистил ему спину, если тот запачкал ее
мелом у стены, — но все это осталось решительно без всякого замечания, так, как будто ничего этого не было и делано.
За огородами следовали крестьянские избы, которые хотя были выстроены врассыпную и не заключены в правильные улицы, но, по замечанию, сделанному Чичиковым, показывали довольство обитателей, ибо были поддерживаемы как следует: изветшавший тес на крышах везде был заменен новым; ворота нигде не покосились, а в обращенных к нему крестьянских крытых сараях
заметил он где стоявшую запасную почти новую телегу, а где и две.
— Уж извините, Софья Ивановна! Уж позвольте вам сказать, что
за мной подобных скандальозностей никогда еще не водилось.
За кем другим разве, а уж
за мной нет, уж позвольте мне вам это
заметить.
— Я должен благодарить вас, генерал,
за ваше расположение. Вы приглашаете и вызываете меня словом ты на самую тесную дружбу, обязывая и меня также говорить вам ты. Но позвольте вам
заметить, что я помню различие наше в летах, совершенно препятствующее такому фамильярному между нами обращению.
Капитан-исправник
замечал: «Да ведь чинишка на нем — дрянь; а вот я завтра же к нему
за недоимкой!» Мужик его деревни на вопрос о том, какой у них барин, ничего не отвечал.
Черные фраки мелькали и носились врознь и кучами там и там, как носятся мухи на белом сияющем рафинаде в пору жаркого июльского лета, когда старая ключница рубит и делит его на сверкающие обломки перед открытым окном; дети все глядят, собравшись вокруг, следя любопытно
за движениями жестких рук ее, подымающих молот, а воздушные эскадроны мух, поднятые легким воздухом, влетают
смело, как полные хозяева, и, пользуясь подслеповатостию старухи и солнцем, беспокоящим глаза ее, обсыпают лакомые куски где вразбитную, где густыми кучами.
— Позвольте мне вам
заметить, что это предубеждение. Я полагаю даже, что курить трубку гораздо здоровее, нежели нюхать табак. В нашем полку был поручик, прекраснейший и образованнейший человек, который не выпускал изо рта трубки не только
за столом, но даже, с позволения сказать, во всех прочих местах. И вот ему теперь уже сорок с лишком лет, но, благодаря Бога, до сих пор так здоров, как нельзя лучше.
На это обыкновенно
замечали другие чиновники: «Хорошо тебе, шпрехен зи дейч Иван Андрейч, у тебя дело почтовое: принять да отправить экспедицию; разве только надуешь, заперши присутствие часом раньше, да возьмешь с опоздавшего купца
за прием письма в неуказанное время или перешлешь иную посылку, которую не следует пересылать, — тут, конечно, всякий будет святой.
— Десять тысяч ты
за него не дал, —
заметил зять. — Он и одной не стоит.
Даже из-за него уже начинали несколько ссориться:
заметивши, что он становился обыкновенно около дверей, некоторые наперерыв спешили занять стул поближе к дверям, и когда одной посчастливилось сделать это прежде, то едва не произошла пренеприятная история, и многим, желавшим себе сделать то же, показалась уже чересчур отвратительною подобная наглость.
За ужином тоже он никак не был в состоянии развернуться, несмотря на то что общество
за столом было приятное и что Ноздрева давно уже вывели; ибо сами даже дамы наконец
заметили, что поведение его чересчур становилось скандалезно.
— Да что ж тебе? Ну, и ступай, если захотелось! — сказал хозяин и остановился: громко, по всей комнате раздалось храпенье Платонова, а вслед
за ним Ярб захрапел еще громче. Уже давно слышался отдаленный стук в чугунные доски. Дело потянуло
за полночь. Костанжогло
заметил, что в самом деле пора на покой. Все разбрелись, пожелав спокойного сна друг другу, и не замедлили им воспользоваться.
Чичиков кинул вскользь два взгляда: комната была обвешана старенькими полосатыми обоями; картины с какими-то птицами; между окон старинные маленькие зеркала с темными рамками в виде свернувшихся листьев;
за всяким зеркалом заложены были или письмо, или старая колода карт, или чулок; стенные часы с нарисованными цветами на циферблате… невмочь было ничего более
заметить.