Неточные совпадения
Внезапный звук пронесся среди деревьев с неожиданностью тревожной погони; это запел кларнет. Музыкант, выйдя на палубу, сыграл отрывок
мелодии, полной печального, протяжного повторения. Звук дрожал, как
голос, скрывающий горе; усилился, улыбнулся грустным переливом и оборвался. Далекое эхо смутно напевало ту же
мелодию.
Смелая, бойкая была песенка, и ее
мелодия была веселая, — было в ней две — три грустные ноты, но они покрывались общим светлым характером мотива, исчезали в рефрене, исчезали во всем заключительном куплете, — по крайней мере, должны были покрываться, исчезать, — исчезали бы, если бы дама была в другом расположении духа; но теперь у ней эти немногие грустные ноты звучали слышнее других, она как будто встрепенется, заметив это, понизит на них
голос и сильнее начнет петь веселые звуки, их сменяющие, но вот она опять унесется мыслями от песни к своей думе, и опять грустные звуки берут верх.
Песня около дома на время смолкла, и через минуту послышалась другая. Она доносилась чуть слышно; теперь студент пел старую «думу», подражая тихому напеву бандуристов. Иногда
голос, казалось, совсем смолкал, воображением овладевала смутная мечта, и затем тихая
мелодия опять пробивалась сквозь шорох листьев…
И эти бедные вирши (напечатанные, кажется, в «Аонидах») не только в пении, где
мелодия и
голос певца или певицы придают достоинство и плохим словам, но даже в чтении производили на меня живое и грустное впечатление.
— А когда она поднимет глаза, вы сейчас увидите, какому пылкому и нежному сердцу служат они проводником! а
голос,
голос! что за
мелодия, что за нега в нем! Но когда этот
голос прозвучит признанием… нет выше блаженства на земле! Дядюшка! как прекрасна жизнь! как я счастлив!
Но старуха и не думала слушать пение Зотушки, зато слушала его Нюша — придет с какой-нибудь работой в Зотушкину горенку, сядет в темный уголок и не шевелится, пока Зотушка дребезжащим
голосом тянет свой заунывный стих, переливавшийся чисто монашескими
мелодиями.
Переполненный вдохновлявшими нас с Григорьевым
мелодиями опер, преимущественно «Роберта», я был очень рад встретить прекрасную музыкальную память и приятное сопрано у Лины, и бедная больная мать в дни, когда недуг позволял ей вставать с постели, изумлялась, что мы с сестрою, никогда не жившие вместе, так часто певали в два
голоса одно и то же.
Даже в тех бедных текстах заговоров, которые лежат перед нами и в которых больше не играет жизнь и не звучит влюбленный
голос, мы можем услышать широкую, многострунную музыку — от нежных лирических
мелодий до настоящей яростной страсти, обращающей сердце заклинателя в красный уголь.
Первый
голос высоким, нежным фальцетом выводит грустную
мелодию, небрежно выговаривая слова и вставляя в них для певучести лишние гласные.
Закончив куплет,
голос, певший
мелодию, вдруг берет страшно высокую ноту и долго-долго тянет ее, широко раскрыв при этом рот, зажмурив глаза и наморщив от усилия нос. Потом, сразу оборвав, точно отбросив эту ноту, он делает маленькую паузу, откашливается и начинает снова...
Но тишина была полная: ни
голосов, ни шума шагов, ни покашливания — ничего не было слышно. Не желая пугать приближающихся ко мне людей, я умышленно громко кашлянул, затем стал напевать какую-то
мелодию, потом снова прислушался. Абсолютная тишина наполняла сонный воздух. Тогда я оглянулся и спросил: кто идет? Мне никто не ответил. И вдруг я увидел, что фонарь двигается не по тропе, а в стороне, влево от меня кустарниковой зарослью.
Молодые, сочные
голоса слились в дружном мотиве баркароллы с массою
мелодий и переливов, искусными трелями и звонкими хорами.
Солнце начало пригревать сильнее, и снега стали таять быстро. На Чусовой то и дело раздавался треск — это ломался лед.
Голоса набирающей силу весны казались Ермаку Тимофеевичу и его людям лучшей на свете
мелодией — вестью будущей свободы.
Ее
голос с мягкими, низкими нотами приятно действовал на нервы своей доводящей до истомы
мелодией.