Неточные совпадения
Кити еще более стала умолять
мать позволить ей познакомиться с Варенькой. И, как ни неприятно было княгине как будто делать первый шаг в желании познакомиться с г-жею Шталь, позволявшею себе чем-то
гордиться, она навела справки о Вареньке и, узнав о ней подробности, дававшие заключить, что не было ничего худого, хотя и хорошего мало, в этом знакомстве, сама первая подошла к Вареньке и познакомилась с нею.
Теперь, в уединении деревни, она чаще и чаще стала сознавать эти радости. Часто, глядя на них, она делала всевозможные усилия, чтоб убедить себя, что она заблуждается, что она, как
мать, пристрастна к своим детям; всё-таки она не могла не говорить себе, что у нее прелестные дети, все шестеро, все в равных родах, но такие, какие редко бывают, — и была счастлива ими и
гордилась ими.
Она хотела (она сама мне раз призналась в этом) заставить целый мирзабыть ее происхождение; она и стыдилась своей
матери, и стыдилась своего стыда, и
гордилась ею.
Перепрягли лошадей, прописали подорожную (с этим
мать посылала меня, чем я очень
гордился), и я опять полез на козлы…
Мысль, что я полезен
матери, была мне очень приятна, я даже
гордился тем.
Мать крепко обняла ее, беззвучно засмеялась, мягко
гордясь победою своего сердца.
Она, видимо,
гордилась своим сыном, быть может, не понимая своего чувства, но ее чувство было знакомо
матери, и она ответила на ее слова доброй улыбкой, тихими словами...
В последнее время она обходилась с
матерью, как с больною бабушкой; а отец, который
гордился ею, пока она слыла за необыкновенного ребенка, стал ее бояться, когда она выросла, и говорил о ней, что она какая-то восторженная республиканка, Бог знает в кого!
Мать его, парижанка родом, хорошей фамилии, добрая и умная женщина, выучила его по-французски, хлопотала и заботилась о нем денно и нощно,
гордилась им и, умирая еще в молодых летах от чахотки, упросила Анну Васильевну взять его к себе на руки.
Войницкий. Двадцать пять лет я вот с этою
матерью, как крот, сидел в четырех стенах… Все наши мысли и чувства принадлежали тебе одному. Днем мы говорили о тебе, о твоих работах,
гордились тобою, с благоговением произносили твое имя; ночи мы губили на то, что читали журналы и книги, которые я теперь глубоко презираю!
Как
мать — она
гордилась красотой дочери, как женщина — Нунча не могла не завидовать юности; Нина встала между нею и солнцем, —
матери обидно было жить в тени.
— Ах, да, тут нечем
гордиться! — сказала
мать. — Сколько ума в этой головке, о!
На другой день это было исполнено: княжна с
матерью была у Хотетовой, и визит обошелся благополучно, если не считать, что на ежечасные повторения Хотетовой княжне совета «помнить бога и молиться ему» бабушка добавляла свои советы любить ближнего, быть готовым на помощь всякому требующему помощи, не
гордиться, не чваниться, не превозноситься в благоприятных обстоятельствах и не падать духом в противных.
Это не удивило Якова, он давно уже видел, что рыженький Митя становится всё более противным человеком, но Яков был удивлён и даже несколько
гордился тем, что он первый подметил ненадёжность рыженького. А теперь даже
мать, ещё недавно любившая Митю, как она любила петухов, ворчала...
Он успел посмотреть себя ребенком, свою деревню, свою
мать, краснощекую, пухлую женщину, с добрыми серыми глазами, отца — рыжебородого гиганта с суровым лицом; видел себя женихом и видел жену, черноглазую Анфису, с длинной косой, полную, мягкую, веселую, снова себя, красавцем, гвардейским солдатом; снова отца, уже седого и согнутого работой, и
мать, морщинистую, осевшую к земле; посмотрел и картину встречи его деревней, когда он возвратился со службы; видел, как
гордился перед всей деревней отец своим Григорием, усатым, здоровым солдатом, ловким красавцем…
Граждане забыли опасность и войну, веселие сияло на лицах, и всякий отец, смотря на величественного юношу,
гордился им, как сыном своим, и всякая
мать, видя Ксению, хвалилась ею, как милою своею дочерью.
Любовалась и
гордилась воспитанницей
мать Маргарита, жизни не чаяла в ней, от себя ни на шаг не пускала…
Войницкий. Двадцать пять лет я вот с ней, вот с этой
матерью, как крот, сидел в четырех стенах… Все наши мысли и чувства принадлежали тебе одному. Днем мы говорили о тебе, о твоих работах,
гордились твоей известностью, с благоговением произносили твое имя; ночи мы губили на то, что читали журналы и книги, которые я теперь глубоко презираю!
Но вместе с тем хочу, надеюсь еще достичь славы, чтобы «принценька», мой мальчик светлокудрый,
гордился своей
матерью.
Тогда я быстро начинаю объяснять ему, что мне скоро двадцать лет, что замужем я уже почти два года, что я
мать шестимесячного мальчика и что решила работать для моего ребенка; хочу, во-первых, сама, своим трудом, поднять его на ноги, а во-вторых, хочу добиться славы, чтобы мой ребенок мог впоследствии
гордиться своею
матерью, и вот, по этим двум причинам, прошу зачислить меня на драматические курсы.
Ты была чиста, но
гордилась своей непорочностью, как твоя
мать; ты осуждала других падших женщин, не внимая, чем они доведены были до падения.
Мать твоя не
возгордилась этим предпочтением;
мать Адольфа им не огорчалась.