Неточные совпадения
Он пробовал об этом не думать, старался рассеяться, развлечься, присел в вист, но все
пошло как кривое колесо: два раза сходил он в чужую
масть и, позабыв, что по третьей не бьют, размахнулся со всей руки и хватил сдуру свою же.
«Ну, думает, ведьма подтасовала; теперь я сам буду сдавать». Сдал. Засветил козыря. Поглядел на карты:
масть хоть куда, козыри есть. И сначала дело
шло как нельзя лучше; только ведьма — пятерик с королями! У деда на руках одни козыри; не думая, не гадая долго, хвать королей по усам всех козырями.
К счастью еще, что у ведьмы была плохая
масть; у деда, как нарочно, на ту пору пары. Стал набирать карты из колоды, только мочи нет: дрянь такая лезет, что дед и руки опустил. В колоде ни одной карты.
Пошел уже так, не глядя, простою шестеркою; ведьма приняла. «Вот тебе на! это что? Э-э, верно, что-нибудь да не так!» Вот дед карты потихоньку под стол — и перекрестил: глядь — у него на руках туз, король, валет козырей; а он вместо шестерки спустил кралю.
Глядь — в самом деле простая
масть. Что за дьявольщина! Пришлось в другой раз быть дурнем, и чертаньё
пошло снова драть горло: «Дурень, дурень!» — так, что стол дрожал и карты прыгали по столу. Дед разгорячился; сдал в последний раз. Опять
идет ладно. Ведьма опять пятерик; дед покрыл и набрал из колоды полную руку козырей.
Меня, старого москвича и, главное, старого пожарного, резануло это слово. Москва, любовавшаяся своим знаменитым пожарным обозом — сперва на красавцах лошадях, подобранных по
мастям, а потом бесшумными автомобилями, сверкающими медными
шлемами, — с гордостью говорила...
И сидят в санях тоже всё черти, свистят, кричат, колпаками машут, — да эдак-то семь троек проскакало, как пожарные, и все кони вороной
масти, и все они — люди, проклятые отцами-матерьми; такие люди чертям на потеху
идут, а те на них ездят, гоняют их по ночам в свои праздники разные.
Он ловко управлял конем, и конь серебристо-серой
масти то взвивался на дыбы, то
шел, красуясь, ровным шагом и ржал навстречу неприятелю.
У нас были все уверены, что к острогу
идет гнедая
масть, что нам это будто бы к дому.
Масти он был довольно редкой и смешной: весь серый, мышастый, и только по крупу у него
шли пестрые, белые и черные пятна.
Отвели мне в заднем коридоре маленький уголочек при окошечке, и
пошел я действовать. Очень много, — пожалуй и не счесть, сколько я господ перечинил, и грех жаловаться, сам хорошо починился, потому что работы было ужасно как много и плату давали хорошую. Люди простой
масти там не останавливались, а приезжали одни козыри, которые любили, чтобы постоять с главнокомандующим на одном местоположении из окон в окна.
Девятая группа изображала «мотовство и бедность». На знаке виден был опрокинутый рог изобилия, из которого сыпалось золото; по сторонам курился фимиам. Надпись гласила: «Беспечность о добре». Хор
шел в платьях, обшитых картами,
шли карты всех
мастей, за ними следовала слепая Фортуна, затем счастливые и несчастные игроки. Брели и нищие с котомками.