Неточные совпадения
Он стал
ходить к ней каждый вечер и, насыщаясь ее речами, чувствовал, что растет. Его роман, конечно, был замечен, и Клим видел, что это выгодно подчеркивает его. Елизавета Спивак смотрела на него с любопытством и как бы поощрительно,
Марина стала говорить еще более дружелюбно, брат, казалось, завидует ему. Дмитрий почему-то стал мрачнее, молчаливей и смотрел на
Марину, обиженно мигая.
Дуняша предложила
пройти в ресторан, поужинать; он согласился, но, чувствуя себя отравленным лепешками
Марины, ел мало и вызвал этим тревожный вопрос женщины...
Утром, полубольной,
сходил на почту, получил там пакет писем из Берлина, вернулся в отель и, вскрыв пакет, нашел в нем среди писем и документов маленький и легкий конверт, надписанный почерком
Марины.
На лестнице
Марина выпустила руку Самгина, — он тотчас же
сошел вниз в гардеробную, оделся и пошел домой. Густо падали хлопья снега, тихонько шуршал ветер, уплотняя тишину.
Прошло более недели, раньше чем Захарий позвонил ему по телефону, приглашая в магазин. Самгин одел новый фланелевый костюм и пошел к
Марине с тем сосредоточенным настроением, с каким направлялся в суд на сложно запутанный процесс. В магазине ему конфузливо и дружески улыбнулся Захарий, вызвав неприятное подозрение...
— Ну, идемте смотреть город, — скорее приказала, чем предложила она. Клим счел невежливым отказаться и часа три
ходил с нею в тумане, по скользким панелям, смазанным какой-то особенно противной грязью, не похожей на жирную грязь провинции.
Марина быстро и твердо, как солдат, отбивала шаг, в походке ее была та же неудержимость, как в словах, но простодушие ее несколько подкупало Клима.
Вероятно, он
прошел бы мимо магазина
Марины, но она стояла на панели.
Она легко поднялась с дивана и, покачиваясь, пошла в комнату
Марины, откуда доносились крики Нехаевой; Клим смотрел вслед ей, улыбаясь, и ему казалось, что плечи, бедра ее хотят сбросить ткань, прикрывающую их. Она душилась очень крепкими духами, и Клим вдруг вспомнил, что ощутил их впервые недели две тому назад, когда Спивак,
проходя мимо него и напевая романс «На холмах Грузии», произнесла волнующий стих...
Но, находясь в грязненькой, полутемной комнате регистратуры, он увидел пред собой розовощекого маленького старичка, старичок весело улыбался,
ходил на цыпочках и симпатично говорил мягким тенорком. Самгин не мог бы объяснить, что именно заставило его попробовать устойчивость старичка. Следуя совету
Марины, он сказал, что занимается изучением сектантства. Старичок оказался не трудным, — внимательно выслушав деловое предложение, он сказал любезно...
Вечером эти сомнения приняли характер вполне реальный, характер обидного, незаслуженного удара. Сидя за столом, Самгин составлял план повести о деле
Марины, когда пришел Дронов, сбросил пальто на руки длинной Фелицаты, быстро
прошел в столовую, забыв снять шапку, прислонился спиной к изразцам печки и спросил, угрюмо покашливая...
Она ждала, не откроет ли чего-нибудь случай, не проговорится ли
Марина? Не проболтается ли Райский? Нет. Как ни
ходила она по ночам, как ни подозрительно оглядывала и спрашивала
Марину, как ни подсылала Марфеньку спросить, что делает Вера: ничего из этого не выходило.
Но этот урок не повел ни к чему.
Марина была все та же, опять претерпевала истязание и бежала к барыне или ускользала от мужа и пряталась дня три на чердаках, по сараям, пока не
проходил первый пыл.
Прочие люди все прятались по углам и глядели из щелей, как барыня, точно помешанная, бродила по полю и по лесу. Даже
Марина и та ошалела и
ходила, как одичалая.
Вера, на другой день утром рано, дала
Марине записку и велела отдать кому-то и принести ответ. После ответа она стала веселее,
ходила гулять на берег Волги и вечером, попросившись у бабушки на ту сторону, к Наталье Ивановне, простилась со всеми и, уезжая, улыбнулась Райскому, прибавив, что не забудет его.
— Будешь задумчив, как навяжется такая супруга, как
Марина Антиповна! Помнишь Антипа? ну, так его дочка! А золото-мужик, большие у меня дела делает: хлеб продает, деньги получает, — честный, распорядительный, да вот где-нибудь да подстережет судьба! У всякого свой крест! А ты что это затеял, или в самом деле с ума
сошел? — спросила бабушка, помолчав.
Если сам он идет по двору или по саду, то
пройти бы ему до конца, не взглянув вверх; а он начнет маневрировать, посмотрит в противоположную от ее окон сторону, оборотится к ним будто невзначай и встретит ее взгляд, иногда с затаенной насмешкой над его маневром. Или спросит о ней
Марину, где она, что делает, а если потеряет ее из вида, то бегает, отыскивая точно потерянную булавку, и, увидевши ее, начинает разыгрывать небрежного.
Еще с
Мариной что-то недоброе случилось. Она, еще до болезни барыни,
ходила какой-то одичалой и задумчивой и валялась с неделю на лежанке, а потом слегла, объявив, что нездорова, встать не может.
— Все в родстве! — с омерзением сказала она. — Матрешка неразлучна с Егоркой, Машка — помнишь, за детьми
ходила девчонка? — у Прохора в сарае живмя живет. Акулина с Никиткой, Татьяна с Васькой… Только Василиса да Яков и есть порядочные! Но те все прячутся, стыд еще есть: а
Марина!..
На дворе тоже начиналась забота дня. Прохор поил и чистил лошадей в сарае, Кузьма или Степан рубил дрова, Матрена
прошла с корытцем муки в кухню,
Марина раза четыре пронеслась по двору, бережно неся и держа далеко от себя выглаженные юбки барышни.
Он медленно взглянул исподлобья, сначала на барыню, потом на Райского, и, медленно обернувшись, задумчиво
прошел двор, отворил дверь и боком перешагнул порог своей комнаты. А Егорка, пока Савелий шел по двору, скаля зубы, показывал на него сзади пальцем дворне и толкал
Марину к окну, чтобы она взглянула на своего супруга.
Он целый час
ходил взад и вперед по дорожке, ожидая, когда отдернется лиловая занавеска. Но
прошло полчаса, час, а занавеска не отдергивалась. Он ждал, не
пройдет ли
Марина по двору, но и
Марины не видать.
Марина не думала меняться и о супружестве имела темное понятие. Не
прошло двух недель, как Савелий застал у себя в гостях гарнизонного унтер-офицера, который быстро ускользнул из дверей и перелез через забор.
Марина(сырая, малоподвижная старушка, сидит у самовара, вяжет чулок) и Астров (
ходит возле).
Марина(гладит ее по голове). Дрожишь, словно в мороз! Ну, ну, сиротка, бог милостив. Липового чайку или малинки, оно и
пройдет… Не горюй, сиротка… (Глядя на среднюю дверь, с сердцем.) Ишь, расходились, гусаки, чтоб вам пусто!
Марина(раздумывая).Сколько? Дай бог память… Ты приехал сюда, в эти края… когда?.. еще жива была Вера Петровна, Сонечкина мать. Ты при ней к нам две зимы ездил… Ну, значит, лет одиннадцать
прошло. (Подумав.) А может, и больше…
Марина. Без горя, Микита, не проживешь. Да я свое переплакала — и
прошло.
Марина (сердито отстраняется). А ты, Микита, эту ухватку оставь. То было, да
прошло. За хозяином пришла. У вас он, что ль?
Марина. Старое нечего поминать. Что было, то
прошло.
Вяленая вобла распространена по Поволжью, тарань — по Дону, Азовскому и Черноморскому побережьям.], рябая белица
Марина, что при ней
ходила в ключах.
Темка — большой, плотный, с большой головой — медленными шагами
ходил по узкой комнате.
Марина сумрачно следила за ним. А у него глубоко изнутри взмыла горячая, совсем неразумная радость, даже торжествование какое-то и гордость. Он так был потрясен, что ничего не мог говорить… И так это для него было неожиданно, — эта глупая радость и торжество. Темка удивленно расхохотался, сел на постель рядом с
Мариной, взял ее руку в широкие свои руки и сказал с веселым огорчением...