Неточные совпадения
— Может быть, но — все-таки! Между прочим, он сказал, что правительство, наверное, откажется от административных воздействий в пользу гласного суда над политическими. «Тогда, говорит, оно получит возможность показать обществу, кто у нас играет роли
мучеников за правду. А то, говорит, у нас слишком
любят арестантов, униженных, оскорбленных и прочих, которые теперь обучаются, как надобно оскорбить и унизить культурный мир».
Летом
любил он уходить в окрестности, забирался в старые монастыри и вглядывался в темные углы, в почернелые лики святых и
мучеников, и фантазия, лучше профессоров, уносила его в русскую старину.
Не принимает род людской пророков своих и избивает их, но
любят люди
мучеников своих и чтят тех, коих замучили.
— Не совсем шутили, это истинно. Идея эта еще не решена в вашем сердце и мучает его. Но и
мученик любит иногда забавляться своим отчаянием, как бы тоже от отчаяния. Пока с отчаяния и вы забавляетесь — и журнальными статьями, и светскими спорами, сами не веруя своей диалектике и с болью сердца усмехаясь ей про себя… В вас этот вопрос не решен, и в этом ваше великое горе, ибо настоятельно требует разрешения…
«Да ему уж помочь нельзя», — думала она и шла к Пелагее заправлять соус, который особенно
любил Петр Лукич, всегда возвращающийся
мучеником из своей смотрительской камеры.
— Об этом в последнее время очень много пишется и говорится, — начал он. — И, конечно, если женщина начала вас
любить, так, зря, без всякого от вас повода, тут и спрашивать нечего: вы свободны в ваших поступках, хоть в то же время я знал такие деликатные натуры, которые и в подобных случаях насиловали себя и делались истинными
мучениками тонкого нравственного долга.
Начиная от Сократа до Христа и от Христа вплоть до тех людей, которые из века в век умирают за истину, все
мученики веры доказывают неправду этого рабского учения и громко говорят нам: «Мы тоже
любили жизнь и всех людей, которыми жизнь наша была красна и которые умоляли нас прекратить борьбу.
Ванскок смирилась и примкнула к хитрым нововерам, но она примкнула к ним только внешнею стороной, в глубине же души она чтила и
любила людей старого порядка, гражданских
мучеников и страдальцев, для которых она готова была срезать мясо с костей своих, если бы только это мясо им на что-нибудь пригодилось.
Ларивон
любил очень странников-богомольцев и слушал с упоением простосердечной души беседы их о житии святых и
мучеников.
Но человек не слышал и молчал, и вдохновенным было светлое лицо его. Он грезил дивными грезами светлого, как солнце, безумия; он верил — верою тех
мучеников, что всходили на костер, как на радостное ложе, и умирали, славословя. И
любил он — могучей, несдержанной любовью властелина, того, кто повелевает над жизнью и смертью и не знает мук трагического бессилия человеческой любви. Радость, радость, радость!